Дарья Калинина - Дурдом с мезонином

— Электричество?

— И с электричеством у них полный порядок был, очень супруги бдительно следили, чтобы проводка была в исправности, чтобы все выключатели работали идеально. Да, все старенькое, но главное, чтобы нигде не искрило, ничего не перетиралось. За этим строгий присмотр в доме был. Кроме того, на ночь они обязательно дом обесточивали, потому что очень пожара боялись.

— Может, газ?

— У них газовые баллоны. Взорвись газ, было бы слышно взрыв, а ничего такого не было. Утечки тоже быть не могло, потому что баллоны на улице стоят, а вентиль на трубе, которая вела к плите, старики на ночь перекрывали. Вот вы мне теперь и скажите, откуда взяться огню в доме, где в принципе всякая возможность пожара исключена?

— И что ты думаешь? Поджог?

— Уверен, что это он и есть, — кивнул Степан.

— Погоди ты такие выводы делать. Иван Трофимович курит. Он мог окурок не до конца погасить. От окурков очень часто пожары возникают. Аня к ним уже поздно приехала, они спать собирались. Пока чаю выпили, пока поговорили, их в сон и потянуло. Они уже и сами не помнили, как до кроватей добрались. Небось Иван Трофимович перед сном покурил да окурок толком не погасил. Сонный уже был, мимо пепельницы кинул, а он и загорелся.

— Ну, допустим. Такое, конечно, могло быть. Но вы мне скажите, как получилось, что дверь оказалась заперта?

— Хозяева сами и заперли.

— Снаружи заперта, не изнутри!

— Но ключ можно повернуть хоть изнутри, хоть снаружи.

— Изнутри дверь на задвижку закрывалась. Зачем еще ключом орудовать?

— Для надежности. Сначала дверь на ключ, а потом еще и на задвижку.

— Но они-то задвижку не закрыли! Она открыта была! Иначе как бы я к ним в дом попал?

Теперь подруги вспомнили, как Степан открыл ключом входную дверь. И после этого он свободно смог войти в дом. Если бы дверь была заперта изнутри на задвижку, у него бы этот фокус не прошел. Пришлось бы Степану ломать дверь или искать другой путь, на это ушло бы время, и еще не факт, что ему удалось бы вовремя вынести хозяев из огня.

— Мне кажется, что их намеренно подожгли. Что-то тлело долгое время, полыхнуло лишь перед самым нашим приездом. И нам с вами надо повидать эту их Аню-невесту и очень основательно с ней потолковать.

Но в этом-то и была основная загвоздка. Никто не мог сказать, как ее искать.

— К Славкиным друзьям давайте смотаемся! — решил Степан. — Если родители не в курсе, они должны что-то знать.

— А ты кого-нибудь из них знаешь?

— У родителей спросим. Или у Ларисы.

И родители, и Лариса назвали два имени — Петр Вахрушев и Ваня Пасошников. Вот только оба этих юноши после школы выбрали для себя военную карьеру и, отучившись в военных училищах, отправились служить в разные уголки Родины. Петя служил под Мурманском, Ваня в Благовещенске.

— Нет, эти нам не пригодятся, — решил Степан. — Они еще меньше нашего про невесту друга знают. Не виделись с ним уже сколько лет, на свадьбу собирались приехать, там бы с ней и познакомились. Надо кого-то другого искать. Может, из одногруппников кто про нее знает?

Вот только летом где искать студентов? Кто на практике по детским лагерям, кто отдыхает, все разъехались. С трудом, но все же удалось найти телефон старосты группы, в которой учился Слава.

— Ни с кем Славка особой дружбы не водит, — заявила она. — Он и на занятиях-то редко появляется.

— Как же он учится?

— Так и учится, от раза к разу. У нас кроме Славы одни девчонки в группе. Ему преподы просто за то, что он парень, тройки ставят. А на лучшую оценку Славка и не претендует. Всегда говорит, лишь бы диплом получить, а уж работой его тетка обеспечит, на оценки и не посмотрит. Да и то сказать, тетка у него крутая. Лагерь у нее имеется, и вроде как она еще один открывать собирается. Славка у нее в любимчиках ходит и во всем тетку свою слушается. Мне даже кажется, что он только по ее настоянию учиться и пошел. Сам-то он слишком ленив, чтобы о дипломе задумываться.

Вот и получалось, что все в один голос твердили, что самый близкий Славке человек — это его тетка Лариса Дмитриевна. Но и ей парень представил в качестве невесты совсем не ту девушку, с которой жил на самом деле.

А где же искать теперь ту? Настоящую?

Но задумываться об этом подруги долго не могли. Неожиданно им позвонила сама Лариса Дмитриевна. Голос у директрисы был такой мрачный, что подругам сразу стало ясно, случилось что-то еще. И это что-то тоже очень плохое.

— Возвращайтесь, — сказала директриса. — Возвращайтесь назад.