Дональд Уэстлейк - Что смешного

– Вот именно, поэтому вы можете…

– Нет, я имею ввиду, возможности самозащиты. Мистер Хэмлоу хмуро всматривался в лица, которые хмуро всматривались в его лицо.

– Я не собираюсь платить сто пятьдесят тысяч долларов за шахматный набор, которого не имею.

Тут решил вставить свое слово Эппик:

– Мистер Хэмлоу, давайте будем честными. Они хорошо потрудились. Они доставили набор прямо к вашей двери. И это не их вина. Полагаю, вы должны дать им хоть что-то.

Мистер Хэмлоу задумался. Никогда еще за всю историю человечества не бывало случая, когда больной человек, прикованный к инвалидному креслу, находясь в окружении профессиональных преступников, был так безразличен к ситуации, в которой он находился. Единственное, что его беспокоило – это пропажа шахматного набора. А возможное неадекватное поведение и угрозы от шестерых здоровых парней, которые стояли вокруг него, его никак не волновали.

Наконец, он произнес:

– Чего-то они и правда заслуживают.

Стэн заулыбался:

– Я знал, что вы хороший парень, мистер Хэмлоу.

– Шахматного набора у меня больше нет, и никогда больше не будет, но это правда, работа была сделана, кроме того, вы верно подметили, что Нортвуды тоже никогда больше не заполучат этот набор. Я заплачу по десять тысяч долларов на человека.

Стэн резко перестал улыбаться:

– Но ведь это треть!

– Или так, или проваливайте,– спокойно ответил мистер Хэмлоу. – Максимум вы получите лишь треть от изначальной суммы. А у меня останется шахматная доска. Пятьдесят тысяч долларов – это приличная сумма за шахматную доску, господа.

По комнате протянулся тяжелый вздох.

– Мы согласны,– огласил общее мнение Дортмундер.

Когда сержант Хемблатт позвонил доктору в больницу в Нью-Йорке, доктор был уже на взводе, и сержант не понимал, почему он пытается обвинить его во всем.

– Они пришли на парковку больницы и уехали на моей машине.

– Да, сэр.

– Я проехал на ней меньше семи тысяч.

– Уже больше семи тысяч, сэр. По крайней мере, они ее не разбили.

– Я хочу провести полную диагностику автомобиля, как только мне ее пригонят.

– Ваше право, сэр.

– Но вы поймали воров, так ведь?

– У нас под подозрением двое, сэр, но мы пока еще ведем расследование.

– Что значит «пока ведем расследование»?

– Ну, загвоздка в мужчине, который был за рулем автомобиля, как его остановили. Честер Уилкокс не отрицает, что он взял ваш автомобиль, сэр.

– Конечно! Он ведь был за рулем! Как он может это отрицать?

– Именно, сэр. Вот только не стыковка в том, что он утверждает, что он не угонял машину в Нью-Йорке, а взял ее в Массачусетсе в каком-то поместье.

– В Массачусетсе! Я даже не знаю никого в Массачусетсе. Он угнал машину отсюда, с этой автостоянки в больнице, на Третьей авеню, вчера утром. Он сказал, что был с женщиной?

– Она утверждает, что подсела к нему сегодня утром около Нью Лебанона, на границе с нью-гэмпширской границей.

– Она говорит правду?

– Сложно утверждать, сэр. Уилкокс утверждает, что она была с ним в поместье, что именно она, а не он, знала об этом месте, и это была ее идея взять этот автомобиль, но, похоже, он особо про нее ничего не знает, разве что только ее имя. Возможно, он говорит правду, но, подозреваю, что у нас не будет весомых аргументов, чтобы ее задерживать надолго.

– Главное, что я получу назад свой автомобиль. Однако на что он рассчитывает, Сержант? Он утверждает, что угнал мою машину в другом штате и говорит, что эта попутчица подбила его на это? Он надеется, что чистосердечное признание облегчит его участь?

– Я думаю, что Уилкокс просто глупый, сэр,– ответил сержант Хамблатт. – Однако позвольте, я уточню последние детали.

– А есть что-то еще?

– Мы просто хотим убедиться, что из машины ничего не пропало, сэр. Ключ от гаража, мобильный телефон и медицинская подушка на месте, а шахматные фигуры в багажнике.

– Что?

– Шахматные фигуры, сэр, полный шахматный набор, только без доски. Они очень тяжелые, возможно они сделаны из бетона. В той северной части Нью-Гэмпшира никто не стал бы задумываться о том, что шахматный набор украден в Нью-Йорке, слишком далеко.

– Но у меня никогда не было шахматного набора. Однако доктор был слишком эгоцентричным человеком, чтобы уделять слишком много внимания подобным новостям.

– Он в машине, сэр, в багажнике. Красные и черные фигуры.

– Я даже не играю в шахматы.

– Тем не менее, сэр, фигуры на месте.