Дарья Донцова - Вечный двигатель маразма

– Балерины часто оттягивают материнство, чтобы не бросать карьеру, – заметила я.

Юра схватил вилку с ножом и стал резать филе, которое ему только что принесла официантка.

– Может, и так! А может, были какие-то проблемы со здоровьем. Она ушла в декретный отпуск, потом вернулась. Много гастролировала, они с мужем вместе ездили по городам и весям, часто летали за границу. Потом Сергей Николаевич скончался от инфаркта. Сердечно-сосудистые проблемы часто бывают у дирижеров, они тратят очень много физических и нервных сил за пультом, кое-кто сгорает, как свеча. Да и много старше жены он был. Став вдовой, Ксения ушла работать в балетное училище, потом преподавала в частных школах танца. Сейчас она, наверное, сидит дома. Возраст не молодой, сведений о службе никаких.

– Можно работать без оформления, – возразила я.

Юра закатил глаза.

– А то я не знаю! Конечно. Но пока я произвел малую разведку. Кстати, о работе в Мексике в книжонке нет ни слова. То ли автор не знал об этом, то ли не хотел о ней по каким-то причинам упоминать. Книга в основном о Любе. О ее родителях сказано не так уж много. Краткое содержание «романа» таково: Любовь Какашина-Дрыгайногова. Вот ее настоящая фамилия. К древнему роду Гаскониных она отношения не имеет. На худой конец ей надлежит зваться Гасконской. Отец ее потаскун, у Ксении почему-то на фото разная внешность. А Люба… И дальше льется понос на тетку! Злая, жадная, подлая, ленивая, бросила мать-инвалида. Сами почитайте! Вилка, отвечаю на вопрос, почему я полез изучать твоих одноклассников. Рассудил просто. На обложке указано имя Арина Виолова, и, по сообщению издательства «Форчунер», заказчицей единственного экземпляра пасквиля являлась Виола Ленинидовна Тараканова. Ваши с Любой имена в одной связке. Возникает вопрос, почему автор гнусной книжонки использовал Арину Виолову? Не обижайся, но есть писатели куда популярнее тебя.

Я начала наматывать на вилку спагетти.

– Зачем мне обижаться? Никогда не считала себя номером один на ниве женского детектива. Есть обожаемые мной Татьяна Полякова, Милада Смолякова, другие писатели, у которых и книг поболе, чем у меня, и тиражи намного выше. Я уверенно держусь на верхних позициях во втором эшелоне.

– Пожелай автор книги привлечь к ней внимание, ему следовало указать на обложке: «Милада Смолякова», – продолжал Шкатулкин, – у нее миллионы фанатов, они кинутся покупать все, что выйдет под ее фамилией: расписание электричек, инструкцию по ловле мышей и так далее. Но мы видим Арину Виолову. И о чем это нам говорит?

Юра отодвинул пустую тарелку.

– На страницах среди потока помоев, вороха сплетен, глупостей есть одна капля правды. И о ней известно только Виоле.

– Никакими тайнами Гасконина со мной никогда не делилась, – удивилась я. – Неужели ты не понял, что у нас не было даже тени нормальных отношений?

– Не обязательно дружить, чтобы узнать секрет другого человека, – возразил Степан. – Вполне вероятно, что ты случайно стала свидетельницей какого-то разговора.

– Или увидела фигню, которую никому показывать нельзя, – встрял в беседу Юра, – например, ты гуляла по набережной, а Люба в этот момент в реку труп сбрасывала. Ты не заметила, чем она занималась, и Гасконина полагала, что все шито-крыто проделала. А потом она читает в книге Виоловой: «Я вечером дышала свежим воздухом у реки, услышала всплеск и решила взглянуть, может, кто-то в воду упал, а там труп в красной кепке плывет». Понимаешь? Ты понятия не имеешь, что убийца Люба, а она думает: «Виола, мразь, откуда-то все узнала!» Понятно объяснил?

Я вздохнула.

– И как у тела, которое швырнули в реку, ухитрилась остаться на голове бейсболка?

– Ее гвоздиком прибили, – подсказал Степан.

– Это для примера, – еще сильнее оживился Шкатулкин, – Гасконина могла зарыть чемодан с расчлененкой.

– Это фантастические ситуации, не помню, чтобы видела в детстве в воде мертвеца или саквояж с частями тела. Но поняла, что ты имеешь в виду, – ответила я.

Степан кашлянул.

– Интересная версия. Значит, Люба предполагает, что Тараканова стала свидетельницей ее преступления, написала книгу, издала ее под псевдонимом Арина Виолова, ей отправила, потом Гасконина заявилась к нам, притащила томик… Зачем? Смысл сего спектакля? Его цель?

– Точно выяснить: заметила Виола ее или нет, – отрапортовал Юра, – по мнению Любы, Тараканова прочитает опус и скажет ей: «Ух ты! Со мной такой же случай, как в романе, произошел! Стояла я на берегу, а по воде труп плывет».