Кирил Бонфильоли - Эндшпиль Маккабрея [=Не тычьте в меня этой штукой]

В Аэропорту мы отыскали двух угрюмых бестий, отрицавших само существование такого автомобиля, такого авиарейса и даже такой авиалинии. Джок в конце концов выбрался из-за руля и произнес им три коротких и очень грязных слова, после чего нужные документы обнаружились в одно мгновение налитого кровью ока. По совету Джока я дал им «никер», [97] Никер — жаргонное обозначение фунта стерлингов. и вы удивитесь, насколько быстро завертелись шестерёнки. Бестии сцедили из «роллса» горючее и отсоединили аккумуляторы. Из некой цитадели выплыл юный красавчик с огромными ресницами и достал из кожаного футляра щипцы. На всех открывабельных апертурах «Призрака», который уже покоился на поддоне, возникли маленькие свинцовые пломбы, после чего юнец подмигнул Джоку, осклабился мне и вернулся к своей вышивке. Выступил вперёд таможенник, за всем этим наблюдавший, и забрал все бумажки, выданные мне парнягой из МИДа. За поддон зацепился милый маленький трактор и куда-то с ним попыхтел. Никогда ещё «роллс-ройс» не выглядел так глупо. Вот, похоже, и всё. Джок проводил меня до Пассажирского Корпуса, и я позволил ему угостить меня выпивкой — Джоку нравится на людях держать хвост пистолетом; после чего мы по-мужски грубовато попрощались.

Мой рейс объявило кряканье Утёнка Доналда [98] Утёнок Доналд — вечно недовольный раздражительный утёнок в матросском костюмчике, один из наиболее популярных мультипликационных персонажей, созданных на студии Уолта Диснея. из громкоговорителя; я поднялся и повлёк стопы свои навстречу статистическому маловероятию гибели в авиационной катастрофе. Лично меня такая кончина страшит мало — какой цивилизованный человек не предпочтёт смерть Икара месиву, которое останется от него на Автостраде после наезда примитивного «форда».

Когда нам снова позволили расстегнуть ремни, славный американец, сидевший рядом, предложил мне громадную и прекрасную сигару. Он был так застенчив и так мило звал меня «сэром», что я не устоял. (Сигара действительно оказалась прелестна — из «ателье» Генри Апманна.) [99] Генри Апманн — европейский банкир, в 1844 г. начавший производство сигар в Гаване. Его фирма обанкротилась в 1922 г., после чего сигары этой марки производятся в Доминиканской республике. Конфиденциально и внушительно американец сообщил мне, что кончина в авиакатастрофе статистически маловероятна.

— Что ж, недурственная новость, — хихикнул я.

— Статистически, — толковал он далее. — Вы в гораздо большей опасности, проезжая одиннадцать миль по трассе на машине-трёхлетке, если верить лучшим актуариям.

— Так-таки, — отозвался я, а это выражение я употребляю, лишь когда славные американцы толкуют мне о статистике.

— Ставьте смело, — с теплотой в голосе сказал он. — Вот лично я каждый год пролетаю много, много тысяч миль.

— Что ж, вот оно как, — ответил я вежливо. — Или, вернее, вот вы как — своим примером доказываете, что цифры точны. Не так ли?

— Имен-но, — врастяжечку ответил он.

Мы погрузились в дружественное молчание, удовлетворённые правотой своего мышления, а сигары, подобно материнской груди, утешали наши страхи, пока наш серый тягловый конь из железа ускоренно влёк нас через пролив Св. Георга, топоча своими яркими сандалиями. Через некоторое время американец склонился ко мне.

— Но перед самым взлётом, — пробормотал он. — Не сжимается ли у вас очко — самую чуточку?

Я вдумчиво поразмыслил.

— Вообще-то скорее при посадке, — наконец ответил я. — А это, если поразмыслить, неправильно.

Несколько минут он это обмозговывал.

— Как в лифте, что ли?

— Именно.

Американец удовлетворённо гмыкнул, уверившись в собственной правоте: у всех мужчин на самом донышке есть сфинктер, если позволено мне будет изобрести афоризм.

Покончив с церемониями, мы оба извлекли свою работу — как две старушки с лоскутными одеялами на посиделках. Моя имела форму безотрадного немецкого томика о Сеттеченто [100] Сеттеченто (ит.) — XVIII век как период в литературе и искусстве. в Неаполе (а чтобы эта эпоха наводила тоску, потребен истинно немецкий «кунсткеннер»), [101] Знаток искусства (искаж. нем.). сосед же мой расстегнул молнию на папке, набитой компьютерными распечатками, до бесконечности непостижимыми. Я какое-то время поборолся с варкавой прозой [102] Аллюзия на стихотворение Льюиса Кэрролла «Jabberwocky» (пер. Д. Орловской). доктора Пепплдырца — лишь немецкие поэты ясно изъясняются прозой, — после чего закрыл глаза и горько задумался, на кого из моих врагов работает славный американец.