Дарья Донцова - Мохнатая лапа Герасима

– Складная история, – похвалила я. – А где парень? В смысле Геннадий? Поговорить с ним хочется.

– Нет-нет, это невозможно, – затрясла головой Ксения, – он за границей.

– Геннадий Бурбонский пределы России не покидал, – отрезал Коробков, – ни на поезде, ни на самолете, ни на автобусе, ни на машине. Кое-кому удается нелегально пересечь границу, но сомневаюсь, что наш герой полз на животе через нейтральную полосу.

– Сын в психиатрической лечебнице, – изменила показания Бурбонская, – в поднадзорной палате. Больно говорить, но мальчик сошел с ума.

– Адрес лечебницы? – потребовал Иван Никифорович.

– Не позволю тревожить больного, – закричала Ксения. – Нет! Нет! Нет!

– Человека без паспорта трудно устроить в больницу, – гнула я свою линию.

– Неужели вы так наивны? – поморщился Орлов. – Гену устроили в платное заведение.

– Ничто не вызывает большего подозрения у следователя, чем четкие ответы на все его вопросы, – вкрадчиво вымолвил Ершов.

– Внимание на экран, – попросил Коробков, – у нас возникло собственное видение того, что случилось на шоссе. Ход наших рассуждений таков. Почему паспорт Геннадия оказался в кармане куртки трупа? По какой причине переодели гастарбайтера? Ответ: его должны были принять за сына Бурбонской. Вопрос. Почему Ксения Федоровна опознала в погибшем своего сына? Ответ: она хотела, чтобы Гену считали мертвым. Вопрос. Зачем делать из живого парня покой- ника?

Димон обвел присутствующих взглядом.

– Потому что он на самом деле умер. Но при таких обстоятельствах, что никак нельзя было вызвать домой полицию. Убили Геннадия. Причем не в тот день, когда нашли тело гастарбайтера в канализации, а раньше. Мы стали работать над этой версией, возник вопрос: откуда мог ехать ночью парень на велосипеде? Да с ближайшей стройки, она находится в трех километрах от шоссе. И там много людей из ближнего зарубежья. Рабочие живут в бараках, по четыре человека в комнате. Мы установили личность погибшего, это Алексей Фонин. Не так уж это трудно оказалось.

– Я стал обходить общежития, – заговорил Федя Миркин, – и довольно быстро нашел Глеба Михалкина, у которого пропал друг. Глеб рассказал, что какой-то человек предложил Алексею заработать. Мужчина просто подошел к Фонину, когда тот покупал в местном магазине хлеб, и спросил:

– Ты со стройки?

Алексей задал свой вопрос:

– А вам чего надо?

– Да …! – выругался незнакомец. – Развелся с женой, а она мне собаку не отдает. Хочешь заработать?

Фонин кивнул.

– Приходи завтра в час ночи на шоссе, туда, где оно резкий поворот делает, – велел незнакомец, – посажу тебя в свою машину, провезу в поселок. Баба моя улетела отдыхать, домработница спит в маленьком коттедже, собака во дворе в вольере. Я за псом пойду, а ты проследишь, чтобы горничная не вышла. Если у нее в доме свет загорится, шумнешь мне.

Алексей счел работу пустяковой, подумал: собака не человек, за ее кражу не посадят, мужик обещает ему хорошие деньги, заплатил задаток, – и согласился.

Глеб попытался отговорить приятеля, Михалкину идея встречи с кем-то на шоссе ночью показалась подозрительной. Но друг обозвал его трусом и поступил как хотел. В общежитие Алексей не вернулся, вместе с ним пропал и велосипед, на котором он поехал к условленному месту. Почему Глеб не обратился в полицию? Михалкин прекрасно осведомлен: если кто-то из гастарбайтеров исчезает, никто из полицейских даже не чихнет.

Ксения вскочила:

– До свидания! Не знаю, почему я тут сижу и слушаю эту чушь!

Бурбонская пошла к двери.

– Мы нашли тело Геннадия, – в спину ей сказал Иван Никифорович. – Наверное, вы не знали, но есть специальная техника, она «видит» под землей.

Ксения Федоровна замерла, потом резко обернулась.

– Мы уходим, – воскликнул Лев, – более не желаем вести беседу.

– Геннадий на самом деле умер? – спросила Рина. – Ну и ну!

– В конце концов от Льва и Ксении нам удалось узнать детали произошедшего, – пояснила я, поглаживая Мози, который залез ко мне в кресло. – У Бурбонского произошло много бед в последнее время. Во-первых, он оказался самозванцем, а не дворянином с красивой фамилией. Во-вторых, у Ксении Федоровны завязался с кем-то роман. Имени любовника матери сын сначала не знал, но быстро вычислил. Как мы знаем, «Герасим» любил подслушивать по второй трубке беседы матери. Наивная Ксения и подумать не могла, что сын за ней шпионит. Другой бы порадовался, что мать нашла свое счастье, но младший Бурбонский насторожился. А потом Лев Владимирович стал заезжать в гости к Ксении. Она стала веселой, купила себе новые красивые платья, в доме теперь постоянно стояли в вазах букеты. Вскоре на пальце Ксении Федоровны появилось кольцо с бриллиантом. Что мог подумать Гена? Он спросил у матери: