Джон Карр - Контора Уильяма Вильсона

Мистер Вильсон перегнулся через стол и заговорил откровенно.

– Вы будете потрясены, – признался он, – насколько востребованы наши услуги. Представьте себе жизнь публичного человека! Когда он должен быть за работой, традиция требует, чтобы он бесконечно присутствовал на мероприятиях, ни одно из которых не несёт ни капли пользы. Он совершает непрекращающиеся осмотры учреждений, закладывает первые камни, выступает на встречах матерей. Едва ли кто-то из встречаемых им там людей видел его раньше или увидит позже вновь. Так что хороший двойник!..

Мистер Вильсон глубоко и горько вздохнул.

– Боюсь, что идея вовсе не моя, – продолжил он. – Это уже опробовал на себе несколько лет назад очень знаменитый американец. Ему просто невыносимо надоело пожимать руки.

Вильгельмина Вильсон со всей преданностью бросилась успокаивать его.

– Но ты первый и единственный, кто увидел в этой идее коммерческие возможности, – выкрикнула она и присела на краешек стола, как бы в намерении защитить его. (Она, впрочем, слегка потеряла в драматичности жеста, подмигнув в этот момент полковнику Марчу.)

– Спасибо тебе, дорогая, – сказал мистер Вильсон. Он вновь повернулся к гостям: – Наши расценки, конечно, выше ожидаемого, – извиняясь, добавил он. – Но вы не представляете всех возможных трудностей. Однажды пришлось отправиться в Южную Африку, чтобы добыть сколько-нибудь похожего дублёра для… нет-нет, опять же, не будем столь откровенными! – Он прикрыл глаза и счастливо улыбнулся. – Потом возникает вопрос манеры речи, постановки голоса и всего прочего. Когда в следующий раз будете смотреть в кинотеатре ленту новостей, наблюдайте очень внимательно! Возможно, вы заметите много того, что вас удивит.

К инспектору Робертсу вернулся дар речи.

– Так мистер Хейл… – начал он.

– Ах, да, – промурлыкал владелец конторы, потирая руки и ухмыляясь полковнику Марчу. – Мистер Хейл! Я полагаю, вас заинтересовал тот инцидент, когда дублёр мистера Хейла– весьма многообещающий молодой актёр по имени Габриэль Фиск – напился на том банкете?

– Инцидент, да, – возразил полковник Марч, – но, видимо, не тот, о котором вы подумали. Кстати, вам не кажется, что это было слишком безрассудно с его стороны?

– Вероятно, – печально признал мистер Вильсон. – Но это было меньшее из возможных зол. Видите ли, мы не были предупреждены заранее, что невеста мистера Хейла тоже будет присутствовать; иначе бы мы вовсе не осмелились. Так что, на случай, если Фиск совершит какую-нибудь грубую ошибку в образе, он должен был иметь достойный повод её совершить. Мистер Хейл – убеждённый трезвенник не только для прессы, но и в жизни. Но ведь (я так полагал) даже трезвенники иногда меняют свои привычки?

Полковник Марч усмехнулся.

– Привычки изменить, да. – Сказал полковник. – Что он не в силах переделать, так это собственную пищеварительную систему. Он не способен так просто пройти весь список вин, от коктейлей до бренди, не испытав ни тошноты, ни смертельного желания спать. Для человека, не пробовавшего алкоголя прежде в жизни, это невозможность конкретно физическая. Когда я услышал об этом маленьком представлении, я сказал себе: ”Это великолепно; но это не Хейл”. Но раз уж мы заговорили о невесте. . .

Вильгельмина Вильсон собралась с силами. В течение предшествующего разговора она несколько раз была готова вставить свои слова. Она всё ещё сидела на краю дядюшкиного стола, мрачно уставившись на кончик своего тапочка. Когда полковник Марч сказал последние слова, она посмотрела на дядю в поиске защиты.

Но мистер Вильсон нисколько не смутился.

– Ах, это! – воскликнул он. – Вы про то несчастное происшествие вчера утром!

– И что в нём такого несчастного? – спросила девушка с внезапной страстью.

– Спокойно! – сказал её дядя, сурово, но нежно погрозив ей пальцем. Он выглядел обеспокоенно. – Полковник Марч, моя племянница – импульсивна. Точь-в-точь как её бедная мать, моя сестра. И ей очень нравится молодой Габриэль Фиск.

Теперь вы понимаете, надеюсь, что произошло? Этот набор одежды с записной книжкой, часами и всем прочим не имеет к делу никакого отношения. Это часть сценического образа. Мистер Хейл предоставил нам идентичные дубликаты всех его личных вещей. Я артист, сэр, или я никто. Ни весь костюм, ни его составные части не надевались уже неделю. Фиск оставил их здесь в шкафу, переодевшись в гардеробной после появления на цветочной выставке в Мазвелл-Хилле в прошлый вторник.