Дарья Калинина - Собаке – собачья жизнь

– И как нам их различать? Если все они как две капли воды похожи на Покера, как нам их звать?

– Я знаю! – воскликнул Андрей. – Пока не привели еще других, надо их пронумеровать.

И не тратя времени, вывел на боку первого Покера зеленкой жирную цифру один. Потом точно так же нарисовал двойку, тройку и четверку. К тому моменту, когда заканчивал выводить последнюю палочку на четверке, из-за деревьев показался еще один Покер. Видимо, он долго плутал по лесу, но привлеченный человеческими голосами, вышел к ним сам. И Андрею без передышки пришлось взяться снова за ушную палочку, которой он выводил свои зеленые цифры.

– Ну, как-то так, – заявил он, заканчивая работу. – По крайней мере, теперь их не перепутаем. И экспертам будет легче решить, какая из этих собак настоящий Покер.

Появление такого количества Покеров едва не свело с ума Ивана Михайловича.

Старик бродил от одной собаки к другой и бормотал:

– Этого не может быть. Этого просто не может быть! Нет! Я не верю.

Выглядел он чрезвычайно расстроенным. Потом понял, что своими силами ему не справиться, и призвал к себе экспертов, с которыми и держал военный совет в своей палатке. Геннадий тоже был приглашен на этот совет. И разумеется, первым, с кем он поделился услышанным там, была Лида. Ну а третьим человеком, который услышал новости, был Саша, которому их изложила Лида.

– Ты представляешь, Иван Михайлович считает, что эти пять Покеров были предназначены для продажи. Собак готовили к тому, чтобы передать их в руки новых хозяев. Выбрали нескольких примерно подходящих по возрасту, идеально совпадающих телосложением, а масть попросту перекрасили. Все эти собаки либо светло-рыжие, либо белые. Шерсть у них осветлили, потом нанесли черные пятна нужной формы и на нужных местах. И получились почти неотличимые копии Покеров. Если кто не общался с настоящим Покером, нипочем не отличит подделку.

– Но зачем?

– Как это? Каждого Покера можно продать за кругленькую сумму. Завладеть чемпионом желающих много. Это же престижно, иметь такую собаку.

– Но круг охотников, которым нужна такая собака, не особенно широк. Все мы друг друга знаем.

– Это в Питере. Но есть еще Москва. Есть регионы. Есть ближнее зарубежье, в конце концов.

– Но каждой собаке полагаются документы, – настаивал Саша. – Собак-то размножить можно. А как быть с документами?

– Вот тут-то собака и зарыта!

Саша вздрогнул. Видение мертвого Покера, зарытого в землю, прочно встало у него перед глазами. Ведь только избавившись от настоящего Покера, можно было начать торговать его двойниками. Чтобы не с чем было сравнивать.

Лида все моментально поняла и кинулась извиняться:

– Ой, я не то совсем хотела сказать. Собака зарыта в том плане, что для продажи фальшивых Покеров были нужны фальшивые метрики и собачьи паспорта. И чтобы их изготовить, у мошенника должен был быть помощник в самом клубе. Там, где хранятся собачьи паспорта, там он и должен был наследить.

– Ой, видел я эти паспорта, – отмахнулся Саша. – У меня, то есть у Барона, такой есть. Там в адресе типографии указан еще город Ленинград. Представляешь, что это за древность? Как отпечатали тираж при советской власти, так до сих пор эти паспорта и используют.

– Но кроме паспортов у каждой собаки есть еще выписка из единой племенной книги.

– Да. Ее подделать будет потруднее. Но при современном уровне печати невозможного нету.

– Но Иван Михайлович зациклился на мысли, что тут действует кто-то из членов правления клуба. Кто-то из экспертов. И это его до такой степени сразило, что он совсем слег. Геночка говорит, когда они уходили, то старик был совсем плох. Лежал, стонал, а от воды отказался.

– Вот ты сказала про воду, и я вспомнил. Слушай, а что насчет фляжки?

– Какой фляжки?

– Та фляжка, из которого Леха напоил Антона виски со снотворным, она ведь была какая-то особенная. С собаками. Я тут подумал, а это не могла быть наградная фляга? Ведь за победу в конкурсах часто дарят всякие охотничьи принадлежности. Ты бы не могла спросить у своего Геннадия?

– Пойдем, вместе спросим у Геночки.

Геннадий был печален.

– Разладилось что-то в нашем королевстве. Иван Михайлович даже воды из моих рук выпить не захотел. Заявил, что не может никому из нас теперь верить, скоро рухнет все здание, потому что где-то вкралось гнилое бревно. В общем, расстроен старик до крайности. Покеров этих видеть не хочет и требует, чтобы пригласили в лагерь следователя. Дескать, ему есть что тому сказать.