Наталья Александрова - Белая ворона

– Только не теряйте сознание! Что я с вами буду делать? – Василий Макарович тяжело вздохнул. – Ладно, так и быть, скажу. Интерес спецслужб к вашему мужу связан с его прежней профессией.

– С прежней? – Галина встрепенулась и порозовела, явно раздумав терять сознание, глаза ее округлились от удивления. – Но раньше он занимался какими-то птичками… кому это нужно?

– Воронами, – машинально уточнил Василий Макарович.

– Ну да, воронами… зачем это спецслужбам?

– Опять-таки, я не имею права ничего вам говорить, но так и быть… очень серьезная организация использует ворон для передачи сверхсекретной информации. Вы же знаете – телефон можно прослушать, радиосигналы можно перехватить, а если послать важное сообщение с вороной, это гораздо надежнее. Вороны отличаются исключительной преданностью и интеллектом. А ваш муж умеет общаться с воронами… только, – спохватился Василий Макарович, – только никому об этом не говорите! Об этом не должна знать ни одна живая душа!

– Ни одна душа… – пролепетала Галина. – И что же теперь делать?

– Ничего не предпринимайте, не пытайтесь расспрашивать его и задерживать, когда ему нужно будет уехать. Знайте: это дело государственное!

– Государственное… – как эхо повторила Галина, – но что я скажу Але?

– Ничего не говорите. Мне разрешили поставить в известность только вас, поскольку вы – официальная жена. И вы должны хранить тайну.

– Но она станет спрашивать…

– Не станет! – Василий Макарович прекрасно знал, что именно сейчас Василиса проводит такую же беседу с Алиной, говорит, что только ей оказали особое доверие, поскольку она женщина умная и умеет хранить секреты, а Галина – существо легкомысленное, и лучше ей ничего не знать.

– Но деньги… – опомнилась Галина, собравшись уходить.

– Денег я с вас не возьму, – строго сказал Василий Макарович. – Думаете, я на таком важном деле наживаться стану?

В его голосе прозвучал самый настоящий пафос, потому что благодарный Сырников уже заплатил ему все, что причитается, да еще с лихвой.

Я записалась в парикмахерскую, поэтому привела Бонни к дяде Васе. Пес что-то с утра куксился, не стал завтракать. И на прогулке вел себя слишком спокойно, даже на пробежавшую кошку не среагировал, так что я слегка занервничала. Я ведь уже говорила, что очень привязана к своей собаке и трепетно отношусь к ее здоровью. Так что пускай дядя Вася понаблюдает за Бонни, если что – отвезем его к ветеринару.

– Хорошо, что пришла! – встретил меня дядя Вася. – Клиентка звонила, на десять утра договорились. Так что, Бонечка, придется тебе пока в спальне посидеть.

Сами понимаете, если клиент увидит в прихожей этакого бегемота, да еще слюна из пасти капает и клыки торчат, то не всякий на месте устоит. А если устоит, то забудет вообще, зачем пришел. Так что в таких случаях Бонни мы запихиваем в спальню и запираем дверь снаружи на хороший такой крюк. Железный, ручной ковки. Потому что Бонни обязательно хочет познакомиться с пришедшими и с этой целью бьется головой о дверь. Таким образом он сломал уже две обычные задвижки, и дверь пришлось укрепить.

– Опять небось ревнивая жена, – вздохнула я, – что-то они прямо косяком пошли…

На этот раз мы успели прибраться в квартире, и я даже погладила дяде Васе рубашку, так что он выглядел вполне прилично.

Стрелки часов показывали уже четверть одиннадцатого, а клиентки не было.

– Может, не придет? – с надеждой спросила я, потому что в салоне красоты меня просили не опаздывать, у мастера, мол, очень напряженный график.

– Не знаю, – дядя Вася в сомнении покачал головой, – голос у нее был… какой-то странный.

Мы прождали еще минут двадцать, и наконец, когда я уже решила, что она не придет, в дверь позвонили.

Вот вы не поверите, но я сразу поняла, что с этой клиенткой что-то не так. Потому что давно уже научилась определять клиентов по звонку. И очень редко ошибаюсь.

Понимаете, не каждый человек решится обратиться к частному детективу. Многие сомневаются, нервничают, долго колеблются. Оттого звонки робкие, неуверенные, прерывистые. Вот человек протянул руку, а потом сразу отдернул, как будто до самого конца еще не решил, звонить или нет. А потом нажал, но не сильно. А потом взял себя в руки и нажал посильнее.

Разумеется, все это относится исключительно к женщинам. Мужчины же звонят увереннее. Они не только ревнуют, но еще и злятся, себя накручивают.

Этот звонок был не то чтобы неуверенный, но какой-то дребезжащий, как будто у женщины дрожат руки. От волнения или от страха. От стресса, в общем.