Клара Колибри - Свистопляска с расследованием [publisher - SelfPub]

А через пару минут в моей камере уже стоял Суриков. Он остолбенел от увиденного погрома, я от его вида и погрома тоже. Но от него больше. Свет он включил. Друг друга и разбитое вдребезги окно, поэтому видели отчетливо. Как смотрелась я, не могла сказать. Но этот бандит меня впечатлил. Даже рот рукой пришлось прикрыть, потому что на меня на нервной почве даже икота напала. А все оттого, что Николай был наг, совсем, на нем не было абсолютно ничего.

– Ты что наделала, пигалица?!

Суриков быстро приходил в себя. А как только пришел, так ухватил меня за шкирку и сначала потряс, чуть не оторвав при этом мою голову. Потом ему этого показалось мало и перехватил меня за шею. Она вся поместилась в его лапе, и ему даже удобно было меня душить.

– Гадина! – орал при этом на меня и вращал глазами в нескольких сантиметрах от моего лица. – Сучка гр… Да я тебя…

Мне очень скоро стали безразличны и его матерные слова в мой адрес и его ошарашивающий вид. Все от того, что воздуха для дыхания стало совсем не хватать, в ушах зашумело, в глазах все больше темнело. Но в ту ночь он решил оставить мне жизнь. Как сказал, уходя из коморки, я ему еще была нужна. Поэтому и швырнул мое ослабевшее тело на матрац. А еще сплюнул в мою сторону и процедил сквозь зубы очень странные слова.

– Вот, зараза! Весь кайф обломала.

Они крепко засели у меня в голове. Сначала просто, сами по себе. Даже не могла решить, что это меня разбирало их повторять. Я сидела, скрючившись на кровати, терла больную шею и их приговаривала. Потом уже начала их тянуть, на манер плохой песни. Как в раж вошла и завывать принялась громче.

– Кайф обломала… кайф… ла… ла… обломала…

– Заткнись! – рявкнул зверем из-за стены Суриков и бухнул в нее чем-то.

Пришлось подчиниться. Сработал рефлекс самосохранения. Такой рык говорил о многом. А пожить еще хотелось. Я стиснула зубы, чтобы невзначай не затянуть вновь. Потом глянула в сторону окна и поежилась. Что от холода и сырости, проникающих через него, это точно. Но еще и от увиденного. Крупная крыса забралась на подоконник через щель в ставне, потянула носом в сторону комнаты и замерла. Только сидела недолго. Перевесила голову вниз к полу и соскользнула туда, привлекаемая запахом колбасы.

Было ощущение брезгливости, но страха, отчего-то, в себе не обнаружила. Как-то отчужденно посмотрела на свою непрошеную гостью, принявшуюся за первый кусок, и потянула на себя одеяло. Закуталась в него по самые глаза, привалилась к стене и опустила веки. Я знала точно только одно, я устала. Поэтому очень хотелось отключиться от всего. И, о чудо, мне это удалось. Уткнулась носом в свои сжатые кулаки и заснула.

Утром меня никто рано не тревожил. Поэтому пробуждаться и не спешила. Тянула время, сколько могла. Все строила иллюзию, что лежала себе в собственной квартире, на своей любимой кровати. Сначала это было вполне осуществимо. Воображать еще не забытые ощущения и привычки, имела в виду. Но потом начали напоминать о себе некоторые природные потребности, и лежать в одном положении и далее стало невмоготу.

– Куда там этот гад запропастился? – сдернула я с головы одеяло и приподнялась. – Когда же, наконец, на двор поведет?

Но мои слова потонули в глухом пространстве без отклика, и результата никакого не последовало. Тогда я встала и приникла к ставням, чтобы подсмотреть, что там, на свободе, делалось. Только коснулась щекой шершавой доски, как вспомнила ночь и крысу, пролезающую в эту самую щель. И моментально отшатнулась, брезгливо поморщилась и попятилась назад. Потом еще обернулась, чтобы убедиться, что этого создания нет нигде рядом. К моему облегчению, так оно и было. Зверя в комнате не наблюдалось, как и колбасы с хлебом, только пустая миска валялась перевернутая вверх дном.

Не успела, как следует, порадоваться своему одиночеству в комнате, как мой организм снова напомнил, что мне пора прогуляться до ветру. Чтобы его унять принялась мерить комнату шагами. Сначала делала это вполне спокойно. Потом быстрее. А некоторое время спустя, уже чуть не бегала из угла в угол.

– Вот, урод! Что бы он сдох!

Только выдохнула эти слова, как послышался звук подъезжающей машины. Так, так. Выходило, что я проспала тот момент, когда Суриков, с утра пораньше, отчалил куда-то. А вот теперь, он возвращался. Сомнений быть не могло. Я успела уже запомнить гудешь его автомобиля за эти дни. Когда твоя жизнь сворачивается до мрачного пятачка комнаты в заброшенном доме, то восприятие окружающего становится острее, каждая малость начинала иметь значение. А уж звук машины твоего тюремщика тем более становился важен.