– Маловероятно, – остановил меня Роман.
– Но вполне возможно, что они так думали! – воскликнула я. – Вера Михайловна вовсе не хотела, чтобы история о коллекции Леденева выплеснулась в печать. На нее могли откликнуться наследники покойного Розенберга – правнуки небось знают, как у их предка отняли дорогие вещи.
– Однако тебе она сразу рассказала правду о том, чем занимался Михаил Ильич, – напомнил Звягин. – И знаешь, что еще странно? Почему Вера, будучи в курсе занятий отца, открыто носила на шее ожерелье большой цены, которое ей подарил папа?
– Она считала его подделкой, – объяснила я. – А насчет сказанной мне правды… Они назначили меня на роль устроительницы скандала, когда уже имели на руках билеты в Англию. Сценарий был такой: глупая Козлова поднимет шум, а Веры-то в России уже нет, и паспорт у нее на другое имя. Ну просто отлично все складывается… Но для того, чтобы отправить очень активную Степу по нужному адресу, следовало ей объяснить, почему Владимир вдруг решил жену за решетку засадить. Вот только мне непонятно, по какой причине психиатр, услышав, что я ищу Веру, которую случайно увидела в нашем магазине дочь, решил, что у меня получится устроить громкий скандал. Отчего бы Гаврюше не нанять репортера?
– Хрюша, у тебя же на лице написано: эта не отстанет, пока своего не добьется, – засмеялся Роман. – И не шум Вере и Драпкину требовался, а испуг Черновых. Наверное, они хотели, чтобы Ангелина Сергеевна и Владимир жили в страхе. А получилось еще лучше – те сбежали. В газету Драпкин пойти не мог, так как масштабный скандал был не нужен ни ему, ни Вере, они просто хотели перед отъездом громко хлопнуть дверью, дать понять Черновым, маман и сыночку, что их секрет кое-кому известен и может в любое время вылезти на свет божий. Ведь давно известно: ожидание наказания намного хуже самого наказания. Уж психиатр Драпкин это хорошо знает.
– Но когда я приехала к Раисе Павловне, та открыто велела сделать снимки и отнести их в полицию, – перебила я.
– Рябова не Вера и не Гаврюша, – вздохнул Роман, – она-то небось хотела именно шума, мечтала по-настоящему отомстить Ангелине Черновой за замаранное имя мужа.
– Слушай, ведь это глупо, – удивилась я. – Мне предлагалось во всеуслышание сообщить, что Владимир посадил свою жену. Но если начали копать, сразу стало бы ясно, что Рябов в этой истории сыграл не самую красивую роль. Ну достала бы Раиса Чернову-старшую, но ее покойному мужу от этого лучше бы не стало. Наоборот, все подумали бы, что в книге правда – вон какой ловкий адвокат-то был.
– Кто тебе сказал, что месть непременно бывает логичной? – поморщился Звягин. – Женщины редко смотрят далеко вперед, видят лишь сиюминутный результат. Вот что думала Рябова: люди узнают, что Черновы посадили невинную невестку. Все, дальше она не размышляла. И еще одно – история с дорогим ожерельем, которое Вере подарил отец. Возможно, Михаил Ильич преподнес дочери презент, но она не могла его носить. Мамаев, скорее всего, показал Вере колье и сказал: «Оно твое, но им нельзя пользоваться, пусть лежит как капитал на черный день». Вера, разговаривая с тобой, придумала сказку о встрече со Шпицем.
– Зачем? – поразилась я.
– Бывшая жена Владимира прикидывалась, что ничего не знает о том, где папенька спрятал награбленное. И вообще, она, мол, ни при чем. Но ей понадобилось объяснить тебе правду про коллекцию, про то, как Леденев ее у Розенберга упер, – терпеливо продолжал Роман. – И как это сделать, если Верочка не в курсе совсем? Вот для чего она соврала про ювелира Якова Ароновича.
– Шпиц – реальное лицо, – уточнила я, – его показания есть в деле Михаила Ильича Мамаева.
– Охотно верю, что он существует, – кивнул Роман. – А вот ожерелья, которое носила на шее Вера, не было.
– Похоже, Вера Михайловна совсем не любит свою дочь Валерию, – тихо сказала я.
– Не все матери испытывают светлое чувство к своим детям, – заметил Звягин.
– Кстати, об ожерелье, – встрепенулась я. – Теперь я понимаю: за встречу со мной и за свой рассказ Раиса Павловна потребовала у Веры гонорар. И это было украшение, которое вызвало у Рябовой кожную аллергию. Я заметила, что декольте дамы покрывают красные пятна, но ничего, конечно, ей не сказала. В общем, доктор Драпкин умело манипулировал мной, в результате его действий Черновы куда-то сбежали, а психиатр с Верой улетели в Лондон.
– Лучше бы им отправиться туда, где нет русских, – усмехнулся Роман.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу