Татьяна Луганцева - Как не слететь с катушек

Мартин мягко улыбнулся и проникновенно, со значением, посмотрел злобной фурии в глаза.

– Извините меня, пожалуйста, – сказал он. – Я помешал вам… Скажите, а как ваши имя-отчество?

Женщина растерялась.

– Лидия Николаевна, – ответила она почти спокойно.

– Дорогая Лидия Николаевна, – продолжал очаровывать даму Мартин. – Вы здесь начальница?

– Да, я. А в чём дело?

– Мне надо переговорить с вами, уважаемая Лидия Николаевна. Так сказать, с глазу на глаз.

Заведущая отступила, пропуская Мартина в ресторан. Яна осталась в тамбуре, как будто не имела к Мартину никакого отношения.

Мартин что-то стал говорить заведующей на ухо, та сначала качала головой, потом заулыбалась.

– Хорошо, – сказала дама и оценивающим взглядом окинула Яну. – Проходите. Сейчас всё будет, – и она скрылась в подсобке.

Мартин махнул Яне, она прошла в ресторанный отсек и молча села за крайний столик у барной стойки. Мартин сел рядом с ней.

– Сейчас нас накормят, – сказал он.

– Лиза, закрой дверь и больше никому не открывай! – крикнула дама в кружевной пилотке.

– Даже начальнику поезда? – уточнила девушка с веником.

– Даже ему… Что Иванычу тут делать? Всё! Закрыто! Все ушли на фронт! Ты закончила уборку? Я тебя не задерживаю! Гости дорогие, вам удобно, – повернулась она к посетителям. – Сейчас-сейчас, одну минуточку, я вас обслужу. – Несмотря на свою довольно габаритную фигуру, дама двигалась очень ловко и даже, в некотором роде, изящно. Чувствовалась многолетняя практика работы в движущемся составе. Лидия Николаевна суетилась так, словно к ней приехали горячо любимые родственники, которых она давно не видела. Она принесла чистую скатерть и ловко застелила стол.

– Новая… Использованные скатёрки уже увязали в тюки. Приготовили в химчистку, – пояснила Лидия Николаевна.

Таким же волшебным образом появились салфетки, столовые приборы и даже маленькая вазочка с искусственными цветами.

– Что желаете?

– Несите, милая Лидия Николаевна, всё самое лучшее, что у вас есть, я вам полностью доверяю. И самое дорогое шампанское! – заказал Мартин.

– Вот это мужчина! – притворно ахнула заведующая вагоном-рестораном и посмотрела на Яну. – Даже меню не попросил! Вот это кавалер! Вам сильно повезло, дамочка!

– Я знаю, – согласилась Яна.

Через минуту на столе появились сырная тарелка: дор-блю – голубой сыр из Германии, рокфор – сыр из овечьего молока и камамбер – из коровьего. Хозяйка ресторана поставила на стол сырокопчёную колбасу, нежнейший бекон, бутерброды с красной икрой, украшенные листиком петрушки, палтуса холодного копчения. Она подала две тарелки с еще скворчащей яичницей из трёх яиц, мягкий хлеб, сладкие булочки с корицей и бутылку «Абрау-Дюрсо». Видимо, это было у них самое дорогое шампанское.

– Я сразу предупреждаю, – несколько смущённо проникновенно прошептала Лидия Николаевна. – Каждая бутылочка у нас стоит две тысячи рублей.

«А в магазине триста», – отметила мысленно Цветкова, но промолчала.

– Это не имеет значения, – заверил заведующую Мартин. – Спасибо, Лидия Николаевна.

Заведующая улыбнулась, показав вставные зубы, и удалилась, покачивая бёдрами.

Яна развела руками:

– Послушай, может, было бы лучше заказать к такому столу красного вина? Шампанское с утра… Ты как думаешь?

Мартин усмехнулся:

– Нет, шампанское сейчас – это то, что надо. – И он взял бутылку из металлического ведёрка со льдом.

– Завтрак аристократа… – вздохнула Яна. – Как тебе ее уломать удалось? Ты чародей или просто дамский угодник?

– Дело нехитрое, – улыбнулся Мартин, снимая серебристую фольгу и откручивая проволочку. – Я секрет знаю.

Раздался хлопок, и он разлил пенный напиток по бокалам.

– За тебя, Яночка, за нашу любовь, – поднял он бокал.

Они выпили по полному бокалу и приступили к завтраку.

– Знаешь, – сказала Яна, глядя на тарелку с яичницей, – мне почему-то кажется, что лучше это блюдо не пробовать.

– Это еще почему? – поднял на нее глаза Мартин, заедая яичницу бутербродом с икрой.

– Эта твоя Лидия Николаевна запросто может меня отравить. От ревности. Наверняка подсыпала мне в яичницу отраву.

Мартин весело засмеялся.

– Ты очень хорошо о ней думаешь, дорогая! Всё просто – деньги решают всё!

– Да? – подняла брови Яна. – Одна меркантильность?

– К сожалению, это так.

– И сколько же ты ей дал?

– Коммерческая тайна. Не заморачивайся. Ешь, пока яичница не остыла.