Татьяна Луганцева - Как не слететь с катушек

Цветкова приехала на вокзал раньше Мартина и теперь с нетерпением ждала его, даже не чувствуя вечерней сырой погоды.

Около ног Яны крутилась рыжая голенастая дворняга, незнамо откуда взявшаяся. Она смотрела на Яну карими печальными глазами, в которых читалась мировая скорбь, и жалобно подскуливала. Мимо проносились носильщики, колёса тележек гремели по неровному асфальту перрона, но псину эти звуки не пугали, она уже давно привыкла к вокзальной сумятице, не затихающей ни днём, ни ночью.

Яна порылась в своей необъятной сумке и вытащила пакет чипсов. Конечно, чипсы даже людям не годятся, а для собак это вообще яд, но у Яны на этот момент больше ничего съестного не оказалось. Собака села и застучала лохматым хвостом по перрону, посекундно облизывая чёрный пупырчатый нос и перебирая когтистыми лапами, дрожа от нетерпения.

«Ладно, – вздохнула мысленно Яна, – прости меня, барбос, но, думаю, ты и не такое глотал». Она высыпала содержимое пакетика на асфальт, и собака одним движением языка смахнула чипсы в зубастую пасть, благодарно махнув хвостом. Неожиданно собака отбежала в сторону. Яна подняла голову и увидела, что к ней, радостно улыбаясь, спешит Мартин с огромным букетом красных роз. За спиной у него был небольшой рюкзак.

Он подлетел к ней и заключил в объятия.

– Привет, родная! – Он на секунду отстранил ее от себя и удивлённо отметил: – Ты почему так легко одета? Простудишься.

Яна улыбнулась и прижалась к нему, вдыхая знакомый запах и аромат влажных роз.

– Если замёрзну, то на этот счёт у меня есть кофта в сумке. И спортивные туфли для экскурсий по городу. Я ведь еду в Северную столицу.

Мартин осмотрелся.

– Где тут наш вагон? А-а, вот… – и он потянул ее за руку к открытой двери вагона, около которого стояла проводница.

Проверив проездные документы и паспорта, проводница вежливо улыбнулась им и попросила зайти в вагон. Через пять минут состав дёрнулся, и поезд плавно двинулся к Санкт-Петербургу, набирая ход.

Мартин сел рядом с Яной, обнял ее и покрыл жаркими поцелуями. Их губы встретились.

В этот момент дверь купе отъехала и на пороге появилась проводница. Мартин и Яна оторвались друг от друга и недовольно посмотрели на женщину, нарушившую их уединение. Та поняла, что вошла не вовремя, но сказала:

– Извините. Чай, кофе?

Мартин отрицательно качнул головой, и проводница закрыла дверь. Она и не такое видела. Поцелуем её было не удивить. Шли часы, но Яна и Мартин не отрывались друг от друга.

Поезд мчался через ночную мглу, тусклые фонари редких станций на короткие мгновения освещали тёмное купе, но Мартин и Яна не замечали ничего вокруг – они любили друг друга, и эта ночь приносила им блаженство.

– Я тебя обожаю… – шептала Яна.

– И я тебя… – отвечал Мартин, и их губы вновь и вновь искали друг друга.

Они заснули, крепко обнявшись, под стук колёс, а поезд неумолимо уносил их через маленькие полустанки к Северной Пальмире, уже давно поджидающей двух влюблённых.

– Доброе утро, любимая! Скоро Питер! – поцеловал Яну в тёплый затылок Мартин.

Она сладко потянулась.

– С тобой спать было тепло и удобно.

– Не знаю, как расценивать. Как комплимент? Но он весьма сомнителен. Спали мы совсем чуть-чуть, всю ночь бог знает чем занимались, – засмеялся Мартин.

Яна повернулась к нему и невольно вскрикнула, почувствовав боль в ключице.

– Извини. Извини! Господи, забыл, что с тобой надо обращаться как с хрустальной вазой, бесценным сосудом! Но я бы не отказался…

– Через сорок минут прибываем! – постучали к ним в дверь.

– Успеем сгонять в вагон-ресторан позавтракать? – спросил Мартин. – Я голодный, как волк. Ведь мы не ужинали.

– А давай! – согласилась Яна.

В вагоне «СВ» имелась раковина с водой. Они быстро умылись, оделись, Яна надела спортивные туфли, прихватили свои вещи и пошли в вагон-ресторан. Им пришлось пройти насквозь три вагона. Мартин открывал двери, помогал Яне перейти через тамбур, и они следовали к своей цели. Но дверь в вагон-ресторан оказалась заперта. Через стекло они увидели, что в помещении идёт уборка. Мартин постучал. Девушка с веником проигнорировала этот сигнал. Мартин постучал более настойчиво. Девушка выпрямилась, подошла к двери, открыла ее и недовольно спросила:

– Ну? Чего надо? Ресторан закрыт! Прибываем скоро!

На шум выскочила из подсобки тётка неопределённого возраста с крашеными белыми завитушками и небрежным макияжем.

– Лиза! – с ходу заорала она на девушку. – Что рот раскрыла? Давай, подметай быстрее! – И повернувшись к Мартину, пошла на него внушительной грудью, приговаривая: – Гражданин, ресторан закрыт. Что зря барабаните? Не хулиганьте, а то охрану вызову! – Она поправила на голове нечто кружевное, напоминающее солдатскую пилотку.