Наталья Александрова - Ключик к Железному дровосеку [= Позолоченный ключик] [litres]

Лола схватила Веника под руку и бодрым галопом проскакала по холлу. Как она правильно рассчитала, этот размазня понятия не имел, какова точная площадь комнат и высота потолков, где расположены кладовые и подсобные помещения, сколько в доме ванных и какое дерево пошло на панели для стен. Все пояснения давала эта самая плоская девица, тетей ее даже Лола назвать не смогла бы.

Как отметил Маркиз, объясняла она все довольно толково, и самое главное – никак не реагировала на Лолины мелкие уколы и подначки. Ни один мускул в лице не дрогнул, вот это выдержка.

Уверившись, что Лола взяла этих двоих на себя, Леня незаметно отстал и вернулся в холл. Вот он камин, а над ним, если верить рисунку в книжке, висели четыре картины. Осталось всего две, потому что две получил в наследство душеприказчик. Так-так, вот они. На одной два человека на охоте. Один прицелился в летящих уток, другой смотрит на собаку, что несет в зубах убитую утку. Собачка симпатичная, ушастенькая. Но птичку, конечно, жалко.

Эта картина явно не та. А вот и пейзаж с радугой…

На первом плане сарай с покосившейся крышей, возле него копенка жухлой травы, а сзади сжатое поле. Да, пейзажик-то гнусноватый, все какое-то старое, серое, унылое… Откровенно говоря, если бы не радуга, широко раскинувшаяся над всем этим тусклым безобразием, то и смотреть было бы не на что.

Леня пригляделся к картине.

– Несомненно, масло, девятнадцатый век, – сказал он солидным голосом знатока на тот случай, если глазастая сожительница Веника наблюдает за ним сверху.

Но голоса едва слышались, стало быть, Лолка увела их подальше.

Леня аккуратно снял картину со стены. Ничего не случилось, не та вещь, чтобы ее на сигнализацию ставить. Картина как картина, рама слегка запыленная, внизу подпись художника – непонятная закорючка.

Леня посмотрел на картину сзади. Обычный холст, ничего на нем не написано. И под рамой ничего нет…

Он еле успел повесить картину на место, отскочил в сторону и вляпался в фунтик. Варенье брызнуло во все стороны, запачкало брюки. Так его и застали вернувшиеся хозяева и Лола.

– Леонид! – холодно сказала она. – Что за вид! Приведите себя в порядок.

– Я провожу вас в ванную! – тут же отреагировала Лариса.

Пока Леня отмывал брюки, Лола вовсю кокетничала с Веником. Он совершенно растерялся и только беспомощно оглядывался в поисках своей плоскогрудой девицы, видно, привык уже, что она ведет его по жизни твердой рукой.

Вернувшись, Лариса предложила всем кофе, и утомленный эмоциями Веник потащился за ней на кухню.

– Ну что? – шепотом спросила Лола.

– Ничего, – расстроенно ответил Маркиз, – картина как картина. Если только из рамы ее вырезать.

– Что-то не так… – пробормотала Лола, разглядывая картину.

– О чем это ты?

– Даже не знаю, но определенно что-то не так…

– Не знаю, что ты имеешь в виду, – кисло протянул Леня, – по-моему, ты выдаешь желаемое за действительное…

Лола насупилась, изображая работу мысли, и вдруг произнесла, скосив глаза и не разжимая губ:

– Желаемое… вот в чем дело! Каждый охотник желает…

– Какой охотник? Охотники не на этой картине…

– Да при чем тут охотники! Радуга не такая!

– Как так?

– Цвета не те. Как у радуги цвета расположены? Каждый охотник желает знать, где сидит фазан, так? К, О, Ж, З, Г, С, Ф… Красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый, так? А тут…

Леня и сам уже видел, что вместо красного идет голубой, потом желтый, потом оранжевый, после него – зеленый, а уж потом только красный.

– Слушай, в этом определенно что-то есть! Во всяком случае, именно эта картина была отмечена крестиком, и ничего, кроме этой неправильной радуги, в ней нет!

Леня быстро сфотографировал картину на телефон, и тут Лариса вкатила сервировочный столик с кофе. Кофе был заварен отлично, и тонкие кусочки хлеба с маслом, и сыр, и домашнее печенье… Леня уверился, что Венику подвалило счастье, которого он не заслуживал.

Напоследок Лола поувивалась еще перед Веником, но делала это без должного драйва, ей ясно было, что ничего банкирской дочке тут не обломится.

– Ну это же надо! – сказала она в машине с обидой. – На кого променял?!

– Он просто понял, что ты для него слишком шикарна, – сказал Маркиз, – точнее, не сам понял, а эта Лариса ему внушила.

– Совет да любовь! – вздохнула Лола. – А теперь – снова в подвал!

Леня поставил машину на знакомом месте. На улице было тихо и безлюдно.

– Какое-то у меня нехорошее предчувствие… – вполголоса проговорила Лола.