Наталья Александрова - Особенности кошачьей рыбалки

— И все? И вы не узнали, кто такой, откуда…

— Я — нет, но жена, пока мы на кухне были, проверила его куртку и нашла там права на имя Миколайчика.

— Вот как? — оживился Леня. — Тот самый Миколайчик, который в аварию попал со смертельным исходом?

— Зачем спрашиваете, если сами все знаете… — горько вздохнул Щеглов.

— Предусмотрительная женщина ваша жена, — ввернула Лола, чтобы разрядить атмосферу.

— Бывшая…

«Опять нехорошо, — расстроилась Лола. — Что ни скажи — все его задевает, все ему больно, просто не мужчина, а какое-то ходячее несчастье».

— А потом что было? — Маркиз снова взглянул на часы.

— Ну, приходил парень из милиции, устроил мне допрос по всей форме, я сказал, как велено: ничего не видел, ничего не слышал, болел, спал. Он требовал больничный предъявить. Какой больничный, говорю, сам на себя работаю, кто мне его оплатит? В общем, он не сильно старался, отработал свое да и ушел. Потом к следователю вызывали, я то же самое твердил. Ну, отвязались. А через некоторое время в почтовый ящик еще конверт с деньгами положили. Ну, я и подумал, что хорошо бы свою клинику ветеринарную открыть. Надоело мотаться по городу — то коту когти подстричь вызывают, то собаке занозу из лапы вытащить. А я, в общем, дипломированный специалист, могу что-то серьезное делать. Но, однако, светиться тоже не стоит, жена говорит, могут поинтересоваться, откуда вдруг у нас деньги взялись? И надумали мы ту квартиру продавать. И уедем подальше, и деньги будут, так сказать, официальные. Сунулись в одно агентство, как-то не понравилось там, а тут вечером звонок. Я, мол, такой-то, риелтор, готов помочь с продажей квартиры, это вообще мой дом, я тут уже несколько квартир продавал-покупал. Ну, пришел, осмотрел все, будем, говорит, работать. Сам такой вежливый, обаятельный, жене комплименты говорит, словами сыплет, как горохом, а как увидел на кухне плитку новую — глаза так и загорелись, хотя ничего не сказал. И понял я, что он полностью в курсе, информированный человек. А жена тогда и спрашивает, что, верхнюю квартиру тоже вы оформляли на продажу? Да, говорит, в свое время с господином Чюрленисом мы сотрудничали, а теперь, конечно, все там неясно, все сложно, поскольку хозяин пропал, то непонятно, что с квартирой будет, а родственников у него прямых нет.

— И фамилия риелтора этого… — начал Леня.

— Венский, Игорь Венский… — Щеглов помрачнел.

— Тот самый… — тут Маркиз едва не подпрыгнул на стуле, потому что Лола больно ущипнула его за бок.

«Кончай над человеком издеваться! — говорил ее грозный взгляд. — Видишь же, что ему и так хреново. Не будь скотиной-то последней!»

— Вы продолжайте, продолжайте, — Лола улыбнулась несчастному ветеринару, — рассказывайте, что дальше было.

— Да что дальше… — Щеглов уныло пошевелился. — Купил я клинику, окунулся в работу, раскрутился помаленьку, потом жена ушла…

— Ой! — Лола поглядела на ветеринара с сочувствием и погладила его по руке.

— Да ладно, это уж давно было, — он отвернулся. — Я работал много, клиника, в общем, процветала… Кузю вон завел… — он с нежностью посмотрел в угол, откуда ихневмон смотрел настороженно.

— А как вы связаны с мадам Снегиренко?

— С Майей? — удивился Щеглов. — Вы и это знаете?

— Я же вам уже сказал, что знаю многое! — заявил Маркиз, и Лола едва не поморщилась, до того самодовольно выглядел Ленька.

— Мы с ней в одном классе учились, — усмехнулся Щеглов, — школьная дружба у нас сохранилась. Но виделись редко, у нее муж был… такой… ну, вы, верно, знаете.

— Угу, — кивнул Леня.

— В общем, праздники вместе не отмечали, так, иногда позвоню ей, с днем рождения поздравлю или с Новым годом. Ту историю с пропажей алмаза мы не обсуждали, сами понимаете, я говорить об этом не хотел. Ну, проходит время, и узнаю я случайно, что муж Майи умер. Скоропостижно, прямо на рабочем месте. Я, конечно, позвонил, соболезнования и все такое. И по голосу ее не узнал — рыкнула, как медведица: мол, сейчас некогда, разберусь с делами, с тобой свяжусь. Ну, думаю, это горе так на женщину повлияло, хотя, честно сказать, никакой любви особой между ними не было, это даже на мой непросвещенный мужской взгляд ясно, — тут Николай Романович взглянул на Лолу, она улыбнулась в ответ. — Прошло, наверно, полгода, назначает мне Майя встречу. И с ходу про дело Чюрлениса вспоминает. Я удивился. «Ты-то тут при чем?» — спрашиваю. Она посмотрела так сердито: «От мужа, — говорит, — по наследству мне много чего досталось, все его дела и связи ко мне перешли». И голос такой низкий, и челюсть квадратная — ну, вылитый прокурор Снегиренко. Уж я Майю с детства знаю, а тут просто мурашки по коже.