Татьяна Первушина - Танцуют все, или Кащей с Берсеневки

Девушка-администратор, испуганно пискнув, уселась прямо на палас около зеркала и затихла.

Тут же «танцовщицы», как по команде, испуганной стайкой бросились переодеваться. Мы с Маргошей последовали их примеру. Алия осталась в своем нарядном костюме.

Соловьев не подвел. Буквально через минут пятнадцать в зал вбежало несколько милиционеров. А еще через какое-то время в открытую дверь просунулись и врачи с носилками.

Кивнув нам с Маргошей, Батон начал на скорую руку «интервьюировать» присутствующих. Его помощник переписывал их паспортные данные и другие координаты, бегло просматривал содержимое сумочек, а потом отпускал восвояси. Испуганные тетки разлетались, одна за другой, словно галки с дерева, в которое бросили палку.

Наконец Олег Соловьев освободился и медленно подошел к нам.

– Ну, колитесь, как вам это удается? – недобро начал он.

– Что удается? – я попробовала было прикинуться дурочкой, хотя догадалась, что за «камешек» в мой огород бросил Батон.

– Да сеять вокруг себя трупы, – рявкнул Соловьев.

Некоторые его сотрудники подняли головы, и он, немного смутившись, перешел на зловещий шепот:

– Как вас угораздило записаться в этот танцевальный клуб прямо перед убийством?

– А Милену разве убили?! Да кто? – в один голос забеспокоились мы с Марго.

– Разберемся! – прищурился Соловьев.

– Олег, ну скажи, пожалуйста, нам очень важно это знать, мы успели с ней подружиться, она такая славная девушка была, – попыталась было я растопить лед сердца Соловьева. Но следователь был тверд, как скала.

– До вскрытия делать какие-либо выводы считаю абсолютно бесполезным, – безапелляционным тоном произнес Батон, – но, учитывая наше прошлое, так сказать, сотрудничество по некоторым вопросам, – при этом он недобро взглянул на меня, – так и быть, обещаю вам сказать причину смерти вашей подруги. Кстати, откуда вы ее знаете?

– Да здесь же и познакомились, – ответила я грустно. Я вообще сначала приняла ее за совсем юную девушку, еще подумала, ну зачем ей с такими тетками, вроде нас, тут прыгать под музыку? А потом, рассмотрев ее поближе, поняла, что она наша ровесница, вот только выглядит в сто раз лучше.

– Ну, сейчас, я думаю, это мнение можно оспорить, – грустно улыбнулся Олег. – Ладно, «зульфии», шлепайте-ка домой, там вас наверняка Димка ждет. А вечерком и я забегу, если будет время.

– Ой, приходи обязательно, я грибной супчик приготовлю специально для тебя! – залебезила я перед Батоном, надеясь, что тот к вечеру уже что-то разузнает о погибшей при таких странных обстоятельствах Милене.

Поздно вечером, после программы новостей на Первом канале, когда синоптики в очередной раз, растерянно улыбаясь, констатировали продолжение дождливой погоды, в дверь позвонил Олег Соловьев.

– Маргоша, открывай скорей, Олег пришел! – рявкнула, а сама понеслась на кухню разогревать любимый грибной супчик Батона.

Войдя в квартиру, Батон радостно поздоровался за руку с Димкой, хитро подмигнул ему, а нам сказал:

– Сперва я хочу немного поболтать со своим старым армейским другом, надеюсь, возражений не будет?

– Если это это не займет у вас много времени, – пробурчала я.

– Это уж как получится, – с улыбкой произнес Димка, раскупоривая бутылку дорогущего коньяка, преподнесенную ему сотрудниками к Новому году.

Посмеявшись, друзья пошли на кухню. Изредка оттуда слышался довольный мужской смех.

Мы же страдали… Сидели на диванчике и страдали от отсутствия информации.

Примерно через полчаса в комнату вошел довольный, улыбающийся Батон и плюхнулся рядом с нами на диван. Следом за ним с большим подносом в руках вплыл виновато поглядывавший на нас Димка. На подносе стояло четыре чашечки дымящегося кофе и блюдечко с кешью и вишней в шоколаде.

– Ну, простите нас, – голосом Елены Воробей произнес муж и, поставив поднос на журнальный столик, тоже уселся на диван.

– Давай, Олег, не томи, – сердитым голосом произнесла я, не обращая внимания на «реверансы» супруга.

Батон чуть не расплескал себе на брюки кофе, и с укором посмотрел на меня. Но поняв, наконец, что я и Маргоша с нетерпением ждем новостей о сегодняшнем происшествии в клубе восточных танцев, он начал рассказывать все, что считал нужным нам открыть.

В целом ситуация складывалась следующим образом. Милена Шумская, москвичка в четвертом поколении, на момент своей гибели была не замужем, детей у нее тоже не было. По паспорту ей было 39 лет.