Дарья Донцова: Закон молодильного яблочка

— Мы начинаем ходить по кругу, — остановил нашу перепалку Степан. — Перейдем к другой теме. Кто и почему убил Веру Васильевну Никитину и Елену Рябцеву? Как они связаны с Фериным и Шлыковым?

Леша и Муравьев переглянулись, потом уголовник с искренним удивлением воскликнул:

— А это кто такие? Что за бабы? Никогда про них не слышал!

Спустя две недели Степа, Виктор Николаевич и я сидели у меня дома за шикарно накрытым столом.

— Не знал, что Вилка так вкусно готовит, — восхитился следователь, отрезая большой кусок домашней буженины.

Я заулыбалась. Ну да, ну да, знал бы он… Если я своими лапками сооружу какое-нибудь яство, то его даже голодная дворняжка не слопает. Кулинария вовсе не мое хобби. Замечательное мясо и все остальные блюда приготовила Лиля. Причем в процессе создания шедевров сестра моей домработницы разговаривала с булыжником Петей, спрашивала у него совета, сколько положить чеснока, как посолить, сколько времени держать на огне или в духовке и так далее. Меня общение Лили со странным домашним любимцем уже перестало удивлять. У людей в квартирах обитают кошки, собаки, крыски, хомячки, жабки, рыбки, черепашки, кролики, кроты, хорьки, обезьянки, ручные тараканы, змеи… Продолжать сей список можно долго. А у Лили булыжник Петя. И что? Камень не требователен, с ним не надо три раза в день гулять, он не болеет, не просит еды, не плачет, не шумит, лежит себе тихо. Из него мог бы получиться идеальный муж. И Петя всегда дает Лиле прекрасные советы в отношении готовки и ведения домашнего хозяйства. Никогда у меня в квартире не царила такая чистота, как сейчас, и не было столько вкусного в холодильнике. А кстати! Моя горничная Маргарита беседует со стиральной машиной, утюгом, гладильной доской, пылесосом, и никому ее пристрастие — поболтать с бытовой техникой — не мешает. Мораль: если к вам пришла на работу девушка с булыжником по имени Петя, прежде чем посчитать ее сумасшедшей и выставить вон, попробуйте, как она готовит. Потом будете благодарить камень за рецепты, которые тот своей хозяйке нашептывает.

— Догадываюсь, что замечательный ужин — это взятка, — улыбнулся Виктор, — и теперь я должен рассказать то, чего вы не знаете.

— Кто и почему убил Веру Васильевну и Лену? — спросила я. — Эти убийства никак не монтируются с историей, которая случилась со Златой Газетиной.

Следователь кивнул:

— Случается подчас такое — два не связанных между собой преступления происходят в одно и то же время в одном и том же месте. Лет шесть назад я расследовал убийство женщины, которая задолжала большие деньги ростовщику. Вроде все было ясно: ее застрелили за невозврат долга. Но в соседней комнате обнаружили на кровати труп еще одной жертвы, задушенной колготками. Что за тетка? Мы подумали: какая-то родственница или знакомая, киллер не ожидал ее увидеть в квартире, вот и убрал заодно. Почему не пристрелил, а колготками воспользовался? Ну мало ли что пришло убийце в голову… Но это были первые версии, в конечном итоге мы разобрались, и оказалось вот что. К должнице подруга жить приехала, ее муж из дома выгнал, потому что поймал с любовником. Рогатый супруг горел желанием отомстить мужику, который с его бабой спал, поэтому позвонил его жене и сообщил об адюльтере. Эта женушка выяснила, где поселилась разлучница, пришла по адресу, придушила ее и смылась. Хозяйки квартиры в тот момент дома не было. Она вернулась поздно и, не зная, что подруга лежит в отведенной ей комнате мертвая, а не спит, села чайку попить. А тут вошел киллер…

— Смерть заведующей библиотекой и сотрудницы архива — отдельное преступление, не имеющее отношения к убийству Елизаветы Михайловны? — уточнила я.

Виктор кивнул и потянулся к салатнику с печеной картошкой. Одновременно продолжил:

— Ни Рябцеву, ни Никитину убивать не хотели. Тут получилась такая история.

…Квартира, в которой жила Вера Васильевна, — маленькая нора без ванной и кухни. Собственно, это и не квартира вовсе, а комната и кусок коридора, который родственник Никитиной бог знает когда от коммуналки отделил. Он сделал отдельный вход, благо жилье на первом этаже, и ликовал — у него получился собственный угол, без соседей. Время шло, несколько поколений семьи выросло на этих квадратных сантиметрах. В советские годы им можно было претендовать на бесплатное жилье от государства, но Никитины не встали на учет, понимая, что апартаменты им предоставят на краю географии. А они, коренные москвичи, родившиеся в центре столицы, не хотели жить на выселках. Неудобная однушка являлась их родовым гнездом, поэтому члены семьи решили: в тесноте, да не в обиде, и остались на прежнем месте.