Дарья Донцова - Зимнее лето весны

Ада Марковна сидела у зеркала, спиной к входу. Пожилая дама прилаживала парик, большой, с седыми буклями. На вешалке, стоявшей между двумя большими окнами, висело пышное платье. Очевидно, вечером предполагался исторический спектакль.

– Как хороши, как свежи были розы в моем саду… – мурлыкала Ада Марковна.

– Здравствуйте, – достаточно громко сказала я.

– Как я просил осенние морозы… – пела ничего не слышавшая старуха.

– Добрый день!

– Не трогать их роскошную красу…

– Мое почтение!!! – заорала я изо всех сил.

Бабка уронила фальшивые локоны и повернулась.

– Ленусечка! Ты уже пришла!

– Я не Лена.

– Чудесно выглядишь.

– Меня зовут… э… Ира!

– Покрасилась? Тебе идет, – кивала Ада Марковна.

На минуту я растерялась. Похоже, у старухи беда с головой, актриса практически ничего не видит и не слышит, да и с памятью полный кирдык. Думаю, вчера в театре вовсю обсуждали трагедию с Напалковой, сообщали о ДТП и Аде Марковне, но она забыла о несчастье и сейчас весело приветствует «Леночку». Но мне необходимо достучаться до бабкиной памяти.

– Ада-а-а Марковна-а-а! – завопила я.

– Солнышко, – укорила пожилая дама, – зачем кричишь? Я не брала твой грим. Леночка, ты…

– Меня зовут Ира!

Тут, на мое счастье, у Ады Марковны внезапно включился слух, она схватила со столика очки, водрузила их на нос и удивилась:

– Деточка, вы кто?

– Журналистка.

– Из «Советской культуры»? – всплеснула руками актриса. – Дождалась! Давно мечтала увидеть там свое фото. Хотите у меня интервью взять? Садитесь. Ой, не сюда! Это кресло Леночки, она не любит, когда его занимают, очень сердится.

– Вы с Напалковой в плохих отношениях? – сразу схватила я быка за рога.

– Мы? – изумилась Ада Марковна. – Конечно, нет! Я очень люблю Леночку, она настоящий талант! Чуть бы побольше работоспособности – и выйдет прима. Я ей постоянно твержу: «Милая! Не убивай время зря, жизнь пролетит – и не заметишь. Не трать дни на суету. Завершила спектакль, сядь спокойно, оцени ошибки, еще раз проиграй в уме роль». А она схватит телефон и бу-бу-бу! Иногда даже до начала действия болтала. Представляете? До начала действия!

– Ужасно, – быстро согласилась я.

– Вот вы понимаете, – обрадовалась Ада Марковна, – а Леночка нет. Ну как можно играть, не настроившись? Да ладно телефон! К ней эта еще бегает, вечером, поздно…

– Кто?

– Подружка ее… ну… эта… понимаете?

– Нет.

– Они вечно шепчутся, словно плохое задумали, ну… она…

– Кто?

– Самая противная из всех, – силилась вспомнить Ада Марковна, – популярная. Вот к кому теперь слава приходит! Вечера они вместе проводили. На меня внимания не обращали, мужчин обсуждали. Хотя о чем еще молодым толковать…

Дверь в гримерку распахнулась, и появилась красная от возбуждения Римма Сергеевна.

– Ада-а-а Марковна-а-а! – завизжала она, не замечая меня. – Вы можете в «Леди Макбет» выйти?

– Замена? – забеспокоилась актриса. – Ах, я же настроилась на «Золушку».

– Ерунда, перестроитесь.

– Это непросто, – уперлась Ада Марковна.

– Ладно, – быстро согласилась Римма Сергеевна, – тогда вы свободны.

– А кто сыграет в «Леди Макбет»? – испугалась Ада Марковна.

– Наумова.

– Ой, нет! Я сама выйду!

– Отлично, – закивала Римма.

– А почему замена? – полюбопытствовала старуха.

– Вы не слышали?

– Нет.

– Галя Потапова погибла!

– Как? – не сдержала я возгласа. – Когда? Что случилось?

– Галина Потапова! – подпрыгнула Ада Марковна. – Вот кто тут с Леночкой сидит! Сама пробилась, а другим не дает! Разве красиво? Заявится, от подготовки к выходу на сцену отвлекает…

Римма Сергеевна опустилась на стул.

– Сил моих больше нет! Напалкова погибла, а теперь еще и Потапова.

– Тоже под машину попала? – напряглась я.

Римма помотала головой.

– Нет, она в котлован упала.

– Куда? – ахнула я.

– На стройку ее зачем-то понесло, – устало пояснила Римма Сергеевна, не узнавшая меня в облике «Ирины». – Свалилась в яму, сломала позвоночник, на месте умерла. А вы кто?

– Ужель та самая Татьяна… – запела Ада Марковна, пытаясь нахлобучить парик.

Мы с Риммой Сергеевной уставились на старуху.

– Цикл завершен, – вздохнула администратор. – Ох, не хочу до такого состояния дожить, лучше в расцвете лет в ящик сыграть, чтобы никому не мешать. Вот штука какая! Секунду назад бабка нормальной казалась, а сейчас – бац, выключилась. Ой, как с ней тяжело! А выгнать не можем, она дома погибнет. Ада-а-а Марковна-а-а!