Наталья Александрова - Вставная челюсть графа Дракулы

— Кажется, в четверг… — неуверенно протянула Лола. — А может быть, в среду… или в пятницу…

— Прекратите надо мной издеваться! — Николай Ардальонович побагровел. — Говорите немедленно!

— Я… не могу… у меня что-то с памятью… — Лола начала всхлипывать, — он… то есть она… очень действует мне на нервы! — и она покосилась на мышь, дергающуюся в руках у шофера.

— Ладно, — старик скрипнул зубами, но тем не менее повернулся к своему подручному и распорядился:

— Верни инвентарь на место!

Молчаливый мужчина осторожно подхватил мышку и выпустил ее обратно в клетку. Родственники и знакомые немедленно окружили вернувшегося домой грызуна и принялись обнюхивать его, видимо, расспрашивая о том, где он успел побывать и что видел в пути.

— Ну и как, надеюсь, ваша память заработала лучше? — осведомился Николай Ардальонович.

— Да, — проговорила Лола, облизнув пересохшие губы. — Только дайте мне еще попить, а то я совсем не могу говорить…

— Пока вы только и делаете, что разговариваете! — рявкнул старик, — точнее, заговариваете мне зубы! Имейте в виду — мое терпение не безгранично! Говорите немедленно, когда прибывает «Лена»?

— Во вторник… — призналась девушка и зажмурилась, ожидая, что ее немедленно поразит удар грома.

Конечно, ничего подобного не произошло — наверное, только потому, что они находились в подвале, куда молнии очень трудно попасть.

— Вы уверены? — переспросил Николай Ардальонович. — Или продолжаете играть со мной в опасные игры?

— Уверена, — страшным шепотом подтвердила Лола. — Там было написано, что она прибывает во вторник, то есть завтра!

— Ну что ж, если выяснится, что вы меня обманули… я вам не позавидую! — и старик многообещающе покосился на клетки с тысячами мышей.

— Так что же — я до завтрашнего дня буду находиться здесь? — с ужасом проговорила Лола.

— А что же вы думали — я поверю вам на слово и немедленно отпущу? Как говорят — прямо из зала суда?

Вдруг Николай Ардальонович поднял голову и насторожился.

— Леша, — недовольным голосом окликнул он своего подручного, — пойди-ка, проверь, у нас, кажется, гости…

Как Леня и ожидал, Саламатинская улица была застроена мрачными железобетонными производственными корпусами, выстроенными в шестидесятых — семидесятых годах двадцатого века в стиле тоскливого конструктивизма. Большинство этих корпусов производили совершенно заброшенный вид. Дом номер четыре отличался от остальных тем, что возле него стояли припаркованные машины, а на стене здания красовались вывески нескольких коммерческих фирм, должно быть, арендующих здесь дешевые офисы.

Среди этих табличек Маркиз нашел и знакомый по телефонному справочнику значок — жизнерадостная усатая мышь на фоне круглой головки сыра. Под этим значком красовалась яркая надпись «Мультимаус».

— С таким названием, — сказал Леня, обращаясь к Пу И, — им нужно мультфильмы снимать! Они бы перегнали студию «Уолт Дисней»!

Леня остановил машину возле заржавленных металлических ворот и требовательно посигналил.

Рядом с воротами открылась узенькая калиточка, из нее выглянула мрачная тетка в форме вневедомственной охраны. Казалось, ничего не изменилось за последние двадцать лет — те же самые ворота, та же вахтерша, что в восьмидесятом году, тот же злобный окрик:

— Чего сигналишь? Пропуск!

— Девушка, — попробовал Леня польстить вахтерше. — Что же вы такая неласковая?

Это было то же самое, что пытаться расположить к себе сами железные ворота или кирпичную стенку. Тетка еще мрачнее уставилась на Леню и гаркнула:

— Какая я тебе девушка! Пропуск давай!

— Нашла чем гордиться… — пробормотал Леня себе под нос и достал удостоверение инспектора пожарного надзора.

— Поступил сигнал о нарушении требований пожарной безопасности в помещении фирмы «Мультимаус», — доверительно, как своей коллеге, сообщил он угрюмой привратнице. — Это тут?

— Тут, тут, — подтвердила она, и в ее маленьких глазках впервые мелькнуло что-то похожее на улыбку. Должно быть, ее порадовало, что у кого-то сейчас будут неприятности.

— Поезжай во двор и сразу налево, — сообщила она, включая рубильник.

Ворота медленно разъехались, и Леня въехал во двор.

Он остановился перед металлической дверью, выбрался из машины и велел Пу И сидеть в ней и не пускать посторонних. Песик обиделся — он рассчитывал принять участие во всей спасательной экспедиции, но Леня был настроен очень серьезно, и никакие возражения не принимал.