Сергей Гайдуков - Не спеши умирать в одиночку

Тамара смотрела то на меня, то на толстячка в белом, и было видно, что мои и его слова одинаково изумили ее. Только я не знал, что больше явилось для нее неожиданностью — «Мальборо» или качественный продукт для вдыхания через ноздри.

Кавказец на диване неодобрительно качнул головой. Это адресовалось мне.

— Хочешь мозги запудрить? Напрасно...

— Запудрить? Да у меня этот блок дома лежит, могу принести и показать! — сказал я. — Может, Георгий Эдуардович хотел кому-нибудь сделать подарок...

— Может, и так, — согласился Гиви Иванович. — А может, и нет. В этом вся сложность. Вот если бы тебя вместе с Георгием завалили, то никаких сложностей не было бы. И никаких вопросов я бы тебе не задавал.

— В следующий раз не облажаюсь, обязательно подставлюсь под пулю, — со злостью ответил я, и мое настроение не осталось незамеченным.

— Мы сами тебя подставим куда надо, — спокойно сказал Гиви Иванович. — Георгий был мой друг, я хочу разобраться, кто его убрал. Шота, — Гиви Иванович кивнул на толстячка, — думает, что ты в этом замешан. Я пока не уверен. И скажу тебе вот что: если ты ни при чем, то найди мне того, кто при чем. Выясни, кто заказал моего земляка. На это даю тебе десять дней. Не справишься — буду считать, что Шота был прав. Понимаешь?

Все это было сказано тихим и ровным голосом, абсолютно расслабленным и по-своему приятным, как будто речь шла не о смерти, а о красотах грузинской природы. Хотя очень может быть, что именно о красотах своей природы Гиви Иванович говорил бы с большим пылом. Я же для него был сейчас просто еще одним парнем, которого нужно было поставить на место. Гиви Иванович скучал. А я — нет.

— Понятно, — с еще большей злостью сказал я. Я уже закипал от этой злости как чайник, и мне нужно было немедленно выплеснуть ее куда-то. То есть на кого-то. Кидаться на самого Гиви было как-то неудобно — он был весь такой расслабленный и незлобивый (к тому же я понимал, что это будет с моей стороны самоубийством). А вот парень с «парабеллумом» утомил меня хуже некуда — торчал у меня за спиной, тыкал пистолетом в спину и дышал в ухо чесноком. Был бы он сам по себе, я бы еще пережил, но когда один сопит за спиной, а двое других поливают дерьмом — это уже слишком. Это уже передоза.

Для Гиви, наверное, это было неожиданностью, но для меня — совершенно логично: я вздохнул и с силой наступил пяткой на носок правой ноги парню с «парабеллумом». А потом саданул назад локтем, надеясь попасть под дых. Видимо, попал, потому что парень взвыл. ДК перевел мне как-то, что «парабеллум» означает «готовься к войне». Так вот, этот тип в спортивном костюме ни хрена не был готов к моей маленькой войне. Я врезал ему левой, с разворота — в челюсть. Парень в ответ изобразил, что такое быть унесенным ветром. Он врезался башкой в стену, и «парабеллум» ему совершенно не помог.

Я довольно ухмыльнулся и сел на диван напротив Тамары и слегка удивленного Гиви Ивановича. При этом я старался не обращать внимания на два ствола, направленные мне в голову. Толстячок Шота на редкость быстро выхватил «Макаров», а откуда-то сверху по лестнице примчался еще один кавказец. У этого в руках было ружье. Но я уже был тих и смирен.

— Ты это зачем? — спросил по-прежнему расслабленный Гиви Иванович. Кажется, в его голове ни на миг не возникла мысль, что я могу наброситься на него. То ли Гиви Иванович очень хорошо разбирался в людях и ситуациях, то ли он хорошенько обкурился. Впрочем, одно другого не исключает. Как говорит ДК — большое видится на расстоянии. Судя по выражению лица Гиви, он был где-то далеко-далеко отсюда.

— Ты зачем тут буянишь? — невозмутимо осведомился Гиви.

— Руки затекли, — сказал я. — Размять захотелось.

— Сила есть, ума не надо, — с иронией сказал мне Шота, убирая пистолет, а лицо Тамары понемногу стало из белого принимать нормальный цвет.

— Сам дурак, — сказал я Шоте, но уже без злости. Вся злость ушла на беднягу с «парабеллумом». И вообще — было мне в эти минуты очень легко, просто ненормально легко, потому как я находился в ситуации, про которую обычно говорят — терять больше нечего. Мне вот тоже терять было нечего, так что с какой стати я должен был подыскивать для этой компании вежливые словечки? Похоже, они это тоже поняли.

— Вы тут на меня наезжаете почем зря, — сказал я, глядя на Гиви. — А откуда я знаю, что это не вы земляка своего замочили? Тамара говорит, деньги пропали после смерти Георгия Эдуардовича. Случайно, не ваша работа?