Дарья Донцова - Кекс в большом городе

– Совсем?

– Абсолютно!

– Это Оля, – вздохнула я, – правильно. Волосы мы ей в рыжий цвет перекрасили. И одежда Кристины, вот только Оля уверяла, что не курит, наверное, соврала, но ее понять можно, девочка росла практически беспризорной!

Олег крепко взял меня за плечо, дотащил до кухни, сунул в кресло и велел:

– Живописуй подробности! Во что опять вляпалась?

– Может, потом?

– Сейчас.

– Спать хочется, еще пить и есть, – заныла я, пытаясь разжалобить супруга, но Куприн отчего-то обозлился еще сильней.

– Чем ночью занималась?

– Ну…

– Отвечай!

– Послушай, – вскипела я, – меня и так уже сегодня допрашивали, то есть я вовсе не это сказать хотела, извини, чушь ляпнула!

Куприн сел напротив, кашлянул и очень спокойно сказал:

– Начинай.

Мой муж человек гневливый, он способен орать с такой силой, что в буфете лопаются бокалы. Но домашние очень хорошо знают: прокричавшись и выпив рюмку валокордина, Олег моментально забудет о скандале. Он патологически незлопамятен и обычно сразу прощает провинившихся членов семьи. Но вот если Куприн начинает беседовать тихим, вежливым, очень, очень спокойным голосом, это беда. Значит, он больше не мой любимый муж Олег, а майор Куприн, находящийся при исполнении служебных обязанностей. Не знаю, какие ощущения испытывают настоящие уголовники, сидя перед моим мужем, а я, моментально покрывшись потом, принимаюсь каяться.

– Значит, – начала я помимо воли, – все случилось после идиотской шутки Николая Реутова. Телефонный звонок раздался ночью, из трубки послышался голос с акцентом…

На неделю меня подвергли домашнему аресту. Мобильный Олег отобрал, потом в моем присутствии набрал номер Олеси Константиновны и очень вежливо сказал:

– Вас беспокоит муж Арины Виоловой. Увы, она заболела, у нее приступ аппендицита.

Очевидно, редактор заахала, потому что Куприн все тем же безукоризненно интеллигентным тоном продолжал:

– Большое спасибо, все уже сделали, сейчас супруга в клинике, скоро будет дома и сразу свяжется с вами. Мобильный ее у меня, врачи не разрешают пользоваться сотовым, у них из-за него работа аппаратуры в реанимации нарушается. Да, да, не волнуйтесь, с Ариной полный порядок, она под присмотром лучших специалистов, через семь дней приступит к работе. Конечно, передам. Думаю, будет лучше, если я сам заберу все у вас!

Завершив разговор, Олег ухмыльнулся.

– Видно, твой рейтинг в «Марко» взметнулся выше крыши. Олеся Константиновна проявила несвойственную ей нервозность, а еще тебе пришлют букеты, конфеты и другие подарки.

– Ну зачем ты наврал про аппендицит? – попыталась возмутиться я.

Неожиданно Куприн улыбнулся.

– Наверное, следовало сказать правду: госпожа Виолова сломала язык, она слишком много болтала в последнее время.

Я обиделась и отвернулась, а Куприн, не обратив внимания на надутое лицо жены, преспокойно ушел из дома, не забыв запереть дверь снаружи. Поняв, что меня фактически посадили под домашний арест, лишив возможности связаться с внешним миром, я обозлилась, но спустя некоторое время решила заняться домашним хозяйством. В конце концов, нет худа без добра, наконец-то наведу порядок в квартире.

Постирав белье, я подтащила плетеную корзину с влажными полотенцами к двери на лоджию и пришла в негодование. Олег ухитрился перед отъездом тщательно закрыть балкон и вынуть ручку, при помощи которой открывается дверь, и, похоже, ее он увез с собой!

Право, это уже слишком, мне бы никогда не пришло в голову сигать с сумасшедшей высоты вниз.

До субботы я многократно пыталась заговорить с Олегом, но на все вопросы относительно Леры Опары и того, что случилось в обители, слышала один и тот же ответ:

– Пока подожди.

На мои просьбы: «Найди Олю! Девочку явно похитил Абдулла!» – Куприн реагировал иначе:

– Делаю, что могу, отстань.

Но вечером в субботу ситуация изменилась, супруг вернулся домой около десяти вечера и отказался от ужина.

– Устал, – мрачно сказал он.

– Сегодня твоя любимая окрошка, – стала я подлизываться к мужу.

– Потом.

– Когда?

– Завтра съем.

– А вот курочка с овощами.

– Нет сил на еду.

– Бедный, – пожалела я супруга, – не надо так пахать, пожалей себя. Сейчас ты выглядишь, как грузчик, который таскал мешки с цементом.

– Лучше уж тонну стройматериалов перетаскать, чем Епифанию выслушать, – вдруг ответил Олег.

Половник выпал из моих рук.