Дарья Донцова - Но-шпа на троих

Внезапно до носа долетел очень знакомый запах. Я втянула в себя воздух, сомнений нет, я учуяла аромат малинового варенья. В детстве я съела реки этого лакомства, моя мама считала его лучшим средством от простуды, а поскольку у меня постоянно текли сопли, то и малина, сваренная с сахаром, в доме не переводилась.

Я потрогала липкую морду Мартина, но не успела сделать никаких выводов, потому что из кладовой донесся слабый зов:

– Эй, хозяйка.

Я бросилась туда и замерла на пороге. Передо мной открылось зрелище доселе невиданного разгрома. «О поле, поле, кто тебя усеял мертвыми костями», – пришла на ум строка из бессмертного произведения Пушкина.

Весь пол покрывала смесь из муки, сахара, соли и риса. На «ковре» валялись разбитые банки с вареньем и огурцами, в углу виднелась горка раздавленных яиц. Но людей в помещении не оказалось.

– Есть тут кто? – удивленно воскликнула я.

Может, Мартин и впрямь всех слопал, с потрохами, а потом, так сказать, на сладкое, от души нализался варенья? Хотя это вряд ли! Все-таки два грабителя и два охранника, каждый весом минимум по восемьдесят килограммов. Это ж сколько мяса получается? Триста двадцать кило?! Ну сожрать столько за раз даже и у Мартина не получится!

– Девушка, – раздалось из-под потолка.

Я задрала голову. На самых верхних полках, словно птички на жердочке, сидели четверо парней, два разбойника и два милиционера. Живописная группа была одета в одинаковую форму, все ее члены выглядели вполне живыми и здоровыми.

– Как вам удалось туда забраться? – удивилась я.

– Сами не понимаем, – донесся нестройный хор голосов.

Потом самый толстый добавил:

– Как собаку увидели, так и взлетели. Вы уж ее заприте, а то нам не спуститься.

– Кто из вас настоящая охрана? – поинтересовалась я.

– Так мы все с пульта.

– Как?

– Точно, позвоните, проверьте: Нистратов, Жуков, Белов и Самойлов. Вы же нас вызывали.

– Правильно, когда ко мне двое вломились!

– Мы явились по сигналу, – тихо сказал худощавый дядька, – у вас тревожная кнопка сработала. Прибежали, а вы не пускаете. Ну, подумали, мало ли чего… Стали другие двери осматривать, видим, одна приоткрыта, ну и вошли, а тут собачища! Разве так можно? Вызвать людей, не впустить их и собакой травить? Мы ж могли ее пристрелить!

Я сразу вспомнила не желавший зажигаться ночник, стоящий у Иришки на тумбочке! В памяти всплыла фраза, как-то вскользь сказанная подругой: «А тревожная кнопка у меня хитро замаскирована».

– Простите, бога ради! Умоляю! Сейчас я уведу собаку!

– Ничего, – мирно отозвался толстяк, – только потом лесенку к полкам приставьте, а то вниз никак самим не слезть!

Без конца извиняясь, я довела охранников до двери. Запертый в подвале в бильярдной Мартин выл как безумный. Потом послышался стук и треск. Очевидно, полный справедливого негодования терьер, ожидавший за свои подвиги не «тюремного» заключения, а награды, начал ломать бильярдный кий и грызть шары.

– Уж простите, бога ради, – бубнила я, – я не знала, что лампочка – это на самом деле тревожная кнопка.

– Ничего, – довольно приветливо ответила охрана, – это наша работа, еще не то случается.

Я выпустила Мартина, выбросила остатки кия, еще раз оглядела разгром в кладовой, решила убрать ее с утра и наградила Мартина сыром. Огромный кусок «Эдама» свалился в желудок терьера со скоростью звука. Мартин, виляя хвостом, преданно глядел мне в глаза.

– Пошли спать, – вздохнула я, – кабы ты умел отличать бандитов от милиции. Впрочем, не следует требовать от собаки невозможного.

Я легла в постель, свернулась клубочком и тут услышала трель мобильного. Согнав с себя сон, я пробормотала:

– Ну? Это кто?

Из трубки доносилось легкое потрескивание. Я разозлилась:

– Если набираете номер в такой час, то…

Внезапно послышались два голоса:

– Вырывается, зараза.

– Привязывай ее к стулу!

– Во падла!

– Помогите, – донесся издалека женский крик, – убивают!

– Молчи, сука!

– Ах, ты кусаться…

Голоса стихли, по ту сторону телефонного провода явно разыгрывалась драка. Испугавшись до крайности, я глянула на определитель: семь троек! Этот номер забыть невозможно и спутать нельзя. Он принадлежит Альмире!

– Куда ее класть? – внезапно произнес мужчина.

– Ну, ща, – ответил второй, – разденем и в койку. Погодь, у Ритки спросим! Эй, Рита, подь сюда! Да не боись, все уже, крантяк! Дрыхнет! Теперича помрет скоро.