Дарья Донцова - Обед у людоеда

В ужасе, растеряв остатки самообладания, Зинуля подскочила к тому, что еще десять минут назад было человеком, и зачем-то вырвала из безвольной руки бритву. Потом вымыла ее в ванной. Номер выглядел кошмарно. Повсюду были капли, пятна и озера крови. Зиночка никогда не думала, что в человеке ее столько. Понимая, что ей одной никогда не справиться, Зина сняла перемазанные туфли и босиком спустилась к Марине.

– Очень похоже на сказку, – хмыкнула я, – прямо тысяча и одна ночь.

– Вот поэтому я гадине Маринке и платила, – вздохнула Зюка, – потому что никто бы мне не поверил. Только я не вру. Я не способна никого убить!

– А Жанна?

– Не трогала я ее! – выкрикнула Зюка. – Поймите, мне легче денег дать, и потом подумайте, ну не глупо ли самой действовать, когда наемные киллеры чуть ли не в газете объявления помещают?

– Некоторые дела следует обтяпывать лично, не впутывая посторонних, – парировала я.

– Мне Жанкина смерть была невыгодна, – хмыкнула Зюка, – сейчас только страшнее стало, просто сон потеряла. Чуть на лестнице лифт зашумит, я цепенею: ну, думаю, за мной из милиции явились.

– Отчего же вы впали в такое состояние?

– Жанна та еще птичка, – злобно прошипела Зюка, – не понравились ей мои правдивые статьи, обиделась на справедливую критику. Кто же виноват, что она жуткие пейзажи малевала. Глаза бы не смотрели: на переднем плане цветочки размером с елку, посередине прудик, а на берегу березки, просто лубок, мазня деревенского маляра. А уж как она обозлилась, когда я ей пару дельных советов дала, кстати, только из добрых чувств… Никита ко мне заявился с выговором, наглец!

Прошло время, Зина решила, что Жанна больше не держит на нее зла, и поэтому обрадовалась, когда та позвонила и пригласила ее в Дом художника на обед. Худой мир всегда лучше доброй ссоры. Но трапеза прошла совсем не так, как рассчитывала критикесса. Жанна даже не прикоснулась к заказанной еде, а когда Зюка поднесла ко рту ложку солянки, сказала:

– Теперь будешь писать обо мне только хорошо, хвалить изо всех сил.

Зина в недоумении уставилась на Малышеву:

– Ты заболела?

– Нет, – усмехнулась художница, – но тебе придется меня слушаться…

– Интересно, почему? – хмыкнула Зюка.

– Потому что в противном случае я расскажу всем о том, что случилось в гостинице «Морская», – припечатала ее Жанна.

От неожиданности Зюка расплескала суп, меньше всего она ожидала от Малышевой подобного поведения.

– Но… откуда? – залепетала Зина.

– Неважно, знаю, и все, – нагло заявила Жанна, – так что прямо со следующего номера и начинай, не мне тебя учить, что следует писать. Хвали, как расхваливаешь тех, кто тебе платит.

Резко оттолкнув стул, Жанна встала и прошипела:

– Имей в виду, ты теперь должна заботиться о моем благополучии…

Зина, плохо соображая, уставилась на шантажистку.

– Не дай бог, попаду под машину, – кривлялась Жанна, видя, что Зюка почти потеряла сознание, – тогда тебе крышка, милочка. Я – девушка предусмотрительная, люблю на досуге создавать не только картины, но и веду дневник, где описываю все, что случилось за день. Там и про тебя, жадная крошка, правда есть. Ну так вот. Ежели произойдет какой несчастный случай, или, не ровен час, я умру, имей в виду, одной из моих подруг даны на этот счет самые четкие указания. Она вытащит бумаги на свет и отправится в милицию. И ехать тебе, душечка, назад, на историческую родину, в Сибирь, да не в СВ, а в «столыпине», так что сдувай с меня пылинки.

– У меня в мыслях не было ничего подобного, – пролепетала Зина.

– Ну и отлично, – фыркнула Жанна, – жду статейку.

Естественно, что в «Веке искусства» появился гигантский очерк, расхваливающий пейзажи Малышевой… С тех пор похвальба не стихала. Зина очень боялась разоблачения. И теперь, когда Малышева погибла, она трясется с утра до ночи, ожидая появления таинственной незнакомки с дневником.

Я посмотрела на нее.

– Нет, я не убивала, – твердила Зюка, – ей-богу, пальцем ее не тронула. Не скрою, мне хотелось, чтобы Жанка попала под трамвай или погибла в автомобильной катастрофе, но самой лишить ее жизни!.. Ну не из таких я, поверь. Вот деньги заплатить – пожалуйста, хочешь, тебе за молчание отсыплю. Человек я небедный, вознаграждение будет достойным. И потом, есть одна неувязка в твоих размышлениях.

– Какая?

– А кто убил Никиту? Уж, наверное, эти преступления связаны между собой. Ну Кита-то мне зачем изводить?

– А он тоже владел твоей тайной!