Дарья Донцова - Покер с акулой

– Сиди милый, – подскочила жена, – сейчас принесу.

Она с готовностью понеслась на кухню. Непонятно почему, Олег пошел за ней и начал подсматривать в щелочку. Супруга вынула из холодильника пакет Bio-Max, потом вытащила из кармана брючек пузырек и принялась сосредоточенно капать в чашку какую-то жидкость.

Писемский метнулся в гостиную. Получив из рук улыбающейся жены «угощенье», он поблагодарил ее и попросил:

– Милая, уж извини, так устал, сил нет шевелиться, сходи в гараж, принеси из машины газету.

Ксюша с готовностью схватила ключи. Писемский свистнул ротвейлера Карла и сунул тому под нос кружку. Всеядный пес в мгновение выхлебал кефирчик и через пять минут свалился на правый бок, издавая жуткий храп. Очевидно, в Bio-Max влили необычайно сильное снотворное.

Решив не путать планы жены, Олег лег на диван и притворился спящим. Ксюша сначала унесла и вымыла чашку, потом позвонила куда-то по телефону, но бормотала так тихо, что супруг ничего не разобрал. Потом она оделась и унеслась. Вернулась под утро, бледная, с синяками под глазами…

Сложив вместе всю информацию, Писемский пришел к неутешительному выводу – супруга ему изменяет. И вот теперь он хочет иметь полный отчет, желательно с фотографиями – где, когда, с кем, сколько раз и как. По-моему, абсолютно дурацкое желание. Ну не все ли ему равно, как зовут счастливого любовника, не в имени, в конце концов, дело!

Потом мы перешли к обсуждению финансовой стороны вопроса. Я постаралась не измениться в лице, услыхав подтверждение о получении десяти тысяч долларов, и потребовала две тысячи в качестве задатка и еще одну на расходы.

– Естественно, я представлю вам счет и квитанции, впрочем, наверняка придется пользоваться такси, а это усложняет отчетность.

– Умоляю вас, – махнул поленообразной рукой работодатель, – забудьте об этой ерунде!

Он вытащил роскошное портмоне из змеиной кожи и принялся сосредоточенно отсчитывать зеленые бумажки. Когда приятно шуршащая пачка оказалась у меня в руках, я мысленно перекрестилась. Все, обратной дороги нет, придется приниматься за работу.

Следующую неделю я провела в бестолковой суете. Сначала договорилась с тихой бабулькой, окна квартиры которой выходили как раз на подъезд дома, где жили Олег Яковлевич и Ксюша. За пятьдесят долларов пенсионерка разрешила мне целый день проводить у подоконника и даже угощала чаем.

К вечеру у меня заболела голова. Олег Яковлевич снабдил фотографией жены, но никто даже отдаленно напоминающий худощавую, коротко стриженную брюнетку из подъезда не выходил. В старинном доме, стоящем в тихой улочке, было только три этажа и шесть квартир. К концу недели я знала всех. Девочку-школьницу, уходившую из дома с завидной аккуратностью ровно в восемь и возвращавшуюся в три, няню, прогуливающую младенца, пока мать уезжала в шикарном «Вольво», элегантную пару, ведущую «артистический» образ жизни, и, конечно, Олега, работавшего день-деньской. Узнала всех, кроме Ксении. Она не показывалась, высунулась только один раз в ближайший супермаркет. Если у дамы и был любовник, то она, очевидно, перестала с ним встречаться.

По ночам тоже не происходило ничего интересного. Тринадцатилетний внук приветливой бабки пришел в полный восторг, когда я предложила ему пятьдесят долларов за страшно интересное дело. Не спать несколько ночей, а сидеть у окошка и методично записывать всех, кто входит и выходит из подъезда. В случае появления Ксюши следовало моментально звонить мне.

Но по ночам дом спал. Только пара молодых супругов веселилась, раскатывая на шикарном автомобиле. Я загрустила. Простая на первый взгляд задача начинала принимать характер неразрешимой. На всякий случай я завела дневник и скрупулезно отмечала все перемещения жильцов дома. Если Олег Яковлевич потребует отчета, хоть будет что показать.

В четверг вечером бензинщик позвонил и сообщил, что они с женой идут в театр, а потом в ресторан, домой предполагают вернуться около двух часов. Я посчитала себя свободной от наружного наблюдения и, велев помощнику-подростку глядеть в оба, преспокойненько осталась дома.

В квартире стояла тишина. Катя дежурила в больнице, Сережка задерживался, а Юлечка поехала к сокурснице готовиться к экзамену. Лишь несчастный Кирюшка маялся над уроками. Изредка он выбегал на кухню, делал бутерброд и ныл:

– Повезло же Маше Галкиной, у нее мама учительница математики, а тетя преподает русский, никаких проблем. А у нас в семье кругом бесполезные люди, врачи да журналисты! Вот и мучайся теперь с уравнениями…