Ирина Хрусталева - В постели с мушкетером

— Нашлись добрые люди, — прищурилась та. — А Князев, естественно, будет все отрицать. Зачем же ему самого себя раскрывать? Только я ему не верю. И эту девку он знает, уже давно с ней спит!

— С чего вы взяли?

— Все об этом знают: ее родители в компанию приходили, требовали компенсацию. Они не раз видели, как мой Князев их дочь до дома подвозил.

— Вам и об этом успели доложить?

— А как же? Я пока еще жена Князева, имею право знать все, что происходит.

— А вам не сказали, что эти родители из себя представляют? Вам не сказали, что они любители выпить?

— Какая разница, кто они? Важно то, что они говорят.

— Вы — молодая, образованная женщина, и неужели не понимаете, что все это — подстава чистой воды? Кто-то очень хочет вашего мужа утопить, поэтому и уговорил родителей девушки дать против него показания! Тот человек научил их, как можно получить деньги, вот они и стараются.

— Это всего лишь ваши слова, ничем не подтвержденные.

— А если бы подтверждения имелись? — спросила Алиса, пристально наблюдая за реакцией Маргариты. Она пока не хотела ей говорить о диктофонной записи, потому что не была уверена, что Рита непричастна ко всему происходящему с Дмитрием.

— Если даже вы докажете, что эти люди лгут, я все равно буду уверена, что Князев знаком с этой девкой, — упрямо ответила Маргарита.

— Но откуда у вас такая уверенность?

— Для этого большого ума не требуется, — усмехнулась Маргарита. — Человека, которого ты видишь впервые, убивать не станешь. Это может случиться только на почве ревности, так сказать, от большой любви. Ух, его счастье, что он за решеткой сидит, а то устроила бы я ему кастрацию без наркоза! — злобно выплюнула она.

— Вы всерьез думаете, что девушку убил Дмитрий?

— А кто же еще? Все говорят, что его с ножом в руках застали, а любовница у его ног лежала — с перерезанным горлом.

— Разве вам не сообщили, что сам он в это время сидел в кресле без сознания?

— Ничего подобного, — возразила Маргарита. — Никакого «без сознания» не было! Он был пьян в стельку и спокойно спал.

— И вы, прожив с мужем почти восемь лет, зная его как свои пять пальцев, считаете, что это правда? Что он, хладнокровно зарезав свою любовницу, спокойно завалился спать? Произнося слово «любовница», я лишь повторяю ваши слова, — отметила Алиса. — Итак, что вы можете мне сказать, Маргарита Евгеньевна? Ваш муж, Дмитрий Князев, действительно настолько извращенный, жестокий человек, что способен на хладнокровное убийство?

— Чужая душа — потемки, — пожала плечами Маргарита. — Вон жена Чикатило вообще со своим мужем лет двадцать прожила, двух детей от него родила и до последнего не знала, что он маньяк, пока его не поймали. Так что дома жены видят одного человека, а на самом деле… надеюсь, вы понимаете, что я хочу сказать?

— Логично, — нехотя согласилась Алиса. — И, судя по вашему настроению, вы не собираетесь изменять свое мнение?

— Нет, не собираюсь.

— Вы действительно подали на развод?

— Кто вам об этом сказал?

— Я же адвокат, обязана знать все, что происходит с подследственным и его близким окружением.

— Нет, пока не подала, но вскоре обязательно это сделаю.

— А как же… впрочем, об этом пока не стоит говорить, я надеюсь на благоприятный исход дела, — сказала Алиса. — Что ж, Маргарита Евгеньевна, не смею вас больше утомлять своим присутствием.

— Я вас провожу до дверей, — ответила Рита и, встав из-за стола, поставила мальчика на пол. — Иди, поиграй, сынок, мама сейчас придет, только тетю проводит, — ласково проговорила она, посмотрев на ребенка влюбленными глазами.

— Мальчик не спрашивает, где его папа? — спросила Алиса. — Скучает, наверное?

— А вот этого не надо! — резко проговорила Маргарита, сурово сдвинув брови. — Лезть ко мне в душу и травить ее — в компетенцию адвоката сие не входит.

— Да я даже и не думала… — растерялась Алиса. — Просто так спросила.

— Просто так спрашивайте у кого-нибудь другого, а не у меня! Всего доброго.

— До свидания. Простите, если я вас невольно задела, честное слово, я не хотела, — смутилась Скуратова.

— Бог простит.

— Маргарита Евгеньевна, если у меня появятся еще какие-либо вопросы, я могу вам позвонить? — спросила Алиса.

— Звоните.

— Возьмите мою визитку, если вдруг захотите мне что-то сказать, звоните в любое время дня и ночи.

— Я не захочу! Уж поверьте на слово.

— И все же возьмите на всякий случай, — настояла на своем Алиса. — Жизнь — штука непредсказуемая.