Елена Логунова - Боты для ночного эльфа

— К любовнице ходил?

— Как вариант. — Я неуверенно кивнула. — Хотя, мне кажется, что войлочные боты — это вовсе не эротично. К любовнице надо бы в праздничном убранстве и с букетом!

— Ну, это дело вкуса, — справедливо заметила Ирка. — Я читала в журнале, что на Тайване в прошлом веке мужчина, желающий соединиться с желанной дамой, преподносил ей вовсе никакой не букет, а самую настоящую отрезанную голову врага. Вот это, мне кажется, действительно неэротично!

— Чьего врага? — заинтересовалась я. — Его или дамы?

— Народа? — предположила Ирка.

Мы немножко похихикали над странными чужеземными обычаями, а потом я удалилась к себе, чтобы не мешать подружке укладывать детей спать. У Максимовых это всегда эпическая битва, а мне, калечной, и так уже неоднократно досталось.

Забравшись на диван с ногами и ноутбуком, я с удовольствием погрузилась в мир относительно доброго фэнтези и в сладких муках творчества не заметила, как стемнело.

В реальность меня вернул телефонный звонок.

— Ты что, не слышишь, как я скребусь в твою дверь?! — сердитым шепотом поинтересовалась подруга.

— А зачем ты в нее скребешься? — спросила я, не спеша открывать.

— Инжир будешь?

Знает, чем выманить утомленного писателя из воображаемого мира в реальность! Воображаемый инжир — он реальному и в подметки не годится!

Я впустила подружку в квартиру, отняла у нее тарелку с инжиром и по дороге к столу успела набить щеки, испортив себе дикцию, так что Ирка не сразу поняла меня, когда я спросила:

— Оуа ыы?

— А?

— Откуда инжир, спрашиваю?

— А! О уаоы! — Ирка тоже налегла на фрукты. — От управдомши, говорю! Я сходила к ней с претензией по поводу мыши на потолке, и она откупилась от меня инжиром и мышеловкой!

Я огляделась.

— Мышеловку я не принесла, — правильно поняла мой немой вопрос подружка. — Поставила ее у порога. Вдруг мышь на этот раз как порядочная придет — через дверь.

И тут меня вдруг осенило:

— Окно!

— Что — окно? Думаешь, на подоконник тоже нужно мышеловку от незваных гостей пристроить?

— Да ты, похоже, уже пристроила одного незваного!

Я метнулась к окну, свесилась за подоконник и прищурилась:

— Так-так-так…

— Как-как-как?

— Иди сюда! — позвала я. — Смотри! Видишь, где лежал тот мужик?

— Тот, который жмурик? — Подружка тоже цепко прищурилась. — Ну, вижу. Господи, и как только эта дурища управдомша могла подумать, что он упал из твоего или моего окна, ведь он лежал намного правее!

— Молодец, хороший глазомер! — похвалила я. — Теперь пойдем во двор, кое-что покажу.

Мы спустились во двор и встали к нашей многоэтажной избушке передом, к шашлычнику Артуру Хачатуровичу задом (что Артур Хачатурович приветствовал одобрительным цоканьем, адресованным нашей некрасовско-рубенсовской красавице).

Я плавно, как Василиса Прекрасная, выпускающая из рукава лебедей в фольклорном танцевальном баттле, повела рученькой:

— Видишь, где он лежал?

— Кто?

— Жмурик ты мой! Я ночами плохо сплю, я убить тебя хочу! — словно отвечая на вопрос, радостно взвыл шансонье в кафе.

— Жмурик наш, кто же еще, — повторила я, автоматически поблагодарив шансонье за подсказку кивком. — Он лежал во-он там, так?

— Так.

— А теперь поверни голову. Что ты теперь видишь?

— Кафе «Китайский фонарик».

— Правильно. — Я кивнула. — Кафе «Китайский фонарик» пристроено к первому этажу нашего дома. И что же мы можем сказать об этом кафе?

— Что кормежка там отвратительная! Говядина с гречневой лапшой — это такая гадкая коричневая размазня, как в больничной столовке! — с полоборота завелась фанатичная любительница вкусной и здоровой пищи. — Жареный рис по-китайски у них похож на размятые тефтели! А пекинская утка там — вообще не утка, а курица! Короче, более или менее китайского в этом самом кафе только крыша с приподнятыми углами!

— Вот именно! — энергично кивнула я. — А теперь представь, что на эту самую китайскую крышу с одного из тех узких карнизов, что визуально размечают наше здание на этажи, падает некое тело. Что с ним будет?

Инженерно образованная подруга погрузилась в расчеты:

— Ну, это зависит от того, сколько весит это самое тело, какова его аэродинамическая форма, с какой высоты оно падает и в какую конкретно точку крыши попадает…

— Форма морской звезды, вес примерно шестьдесят кило, а летит до встречи с крышей метров семь! — Я с готовностью предоставила запрошенные вводные данные.