Михаил Петров - Гончаров попадает и притон

Пьяно захлопав в ладоши, две девки представились в унисон:

– Анжелика.

– Ангелина.

– Очень приятно! – лукаво заверил я.

– Вован я! – сообщил авторитет. – А это мои пацаны: Тузик и Билл. Присаживайтесь!

Видит Бог, присаживаться мне не хотелось, но иногда я бываю очень мягкотел, особенно когда рядом особа типа Анны и водка «Абсолют».

– Ну как дела? Все путем? – осведомился Длинный Вован после первой.

– А почему должно быть по-другому?

– Да хорош ты, мужик, тюльку гнать. Я в курсах. Помощь нужна?

– Благодарю вас, все прекрасно.

– А мне надо подсобить.

– Ничем не могу помочь, с делами я завязал.

– А если я попрошу лично?

– Я больше не работаю.

Почти двухметровая нескладная фигура, выбравшись из кресла, подошла ко мне.

– Иваныч, ты не подумай, там никакого криминала нет, а новую «девятку» я на тебя оформлю хоть завтра.

– Благодарю вас, но – нет. Извините, мне пора!

– Котик, ты что? – расстроилась Анна.

– Голова разболелась, как-нибудь в другой раз.

– Тузик, проводи Константина Ивановича.

– Не стоит.

Все-таки они настояли на своем. К подъезду меня доставили в роскошном «мерседесе».

Сидящий на скамейке Юрка курил. Он внимательно и понимающе следил, как я выбираюсь из мафиозного автомобиля.

– Решил прокатиться?

– Ага, перед сном проветриться.

– А ты знаешь, чья это машина?

– Без понятия, попросил подвезти, они и подвезли меня как левака.

– Ага, а денег не взяли.

– Да иди ты…

– Ну-ну.

– Гну-гну!

– Так и должно быть, случайный пассажир.

Спать я лег в самом наигнуснейшем состоянии.

Утром вскочил от острой боли в плече и дикого вопля над ухом. Голодный кот требовал жратвы. И он получил, сначала по морде, а потом – замерзшей сарделькой по хребту. С грохотом он катал ее по всей кухне, а я стоял перед сложной дилеммой: либо сначала умыться, а потом выпить полстакана водки, либо наоборот. Получилось наоборот. Настроение улучшилось настолько, что в кипятке я разогрел кошачий харч.

Телефон зазвонил резко и неожиданно.

«Кто и когда успел его включить? Еще нет и десяти, обычно на эту процедуру уходит неделя. И кто заплатил?»

В недоумении я снял трубку.

– Константин Иванович?

– Да.

– Доброе утро, Семушкин беспокоит, помните такого?

– Конечно же, Владимир Яковлевич.

Перед глазами сразу всплыло одутловатое, бесформенное лицо не слишком чистоплотного адвоката.

– Надеюсь, не разбудил вас?

– Нет, меня разбудили до вас.

– Вы позволите мне подняться к вам?

– Зачем?

– Я защищаю одного гражданина и в некотором роде своего начальника. Есть несколько моментов, где ваша помощь была бы желательна, за хорошую оплату, разумеется.

– Заходите. Откуда вы знаете мой адрес? – едва он вошел, спросил я.

– Помилуйте, Константин Иванович, вы становитесь нашей знаменитостью. Гончарова знает не только правоохранительный и криминальный мир, но и досужие кумушки, и дети дошкольного возраста. Вы позволите мне пройти?

Бегающие его глазки уже из передней прошарили всю квартиру, и он понял, что кабинетом мне служит кухня. Туда он и направился, бережно прижимая к груди старый кожаный портфель. Почему-то все входящие всегда садятся на мое личное, хозяйское место. Этот червяк тоже уселся на мой стул, обнюхал только что опорожненный стакан и укоризненно затряс бурлами.

– Ай-я-яй, Константин Иванович, негоже с утра-то, десяти еще нет, вы бы уж как-то после обеда, а то… С вашими-то мозгами да с вашей хваткой можно миллионером стать.

– Или получить пулю в лоб.

– Увы, такая наша работа.

– Моя, но не ваша.

– Согласен, согласен отчасти.

– Что вам нужно? Если вы пришли наставлять меня на путь истинный, то уходите, я буду завтракать.

– А вы завтракайте, не обращайте на меня внимания. Кушайте, а я тем временем сообщу вам некоторую информацию.

– Сообщайте, только покороче.

– Обязательно. Проживает в нашем городе некий гражданин Поляков Владимир Петрович…

– Местный авторитет по кличке Длинный Вован, крутой мафиози и миллионер, – уточнил я.

– Ну зачем вы так сразу. Он мой клиент и просит защиты.

– Вот и защищайте его хоть собственным задом, а меня увольте. Аудиенция окончена. Всего доброго.

– Выслушайте меня, дело совершенно иного окраса, чем вы думаете, а потом, вот…

Короткими пухлыми пальчиками с плоскими ногтями он извлек из портфеля какую-то гербовую бумажку с печатями и подвинул ее мне.