Сан-Антонио - Волк в бабушкиной одежде

– Я хотел получить другую часть документов, – говорит он.

– Расскажите...

Он пожимает плечами.

– Что рассказать? И что вы знаете?

– Все расскажите. Даже то, что я знаю. Приятно будет услышать это от вас, из первых рук.

– Дело Симмона, вы в курсе?

– Он покончил с собой в гостинице "Дунай и кальвадос".

– Да. Но после того, как спрятал документы, которые стянул у нашей организации.

– Какие документы?

– Касающиеся методов прополки. Берю подскакивает.

– Он над нами издевается, Сан-А!

– Помолчи! – успокаиваю я его. И, поворачиваясь к собеседнику.

– Продолжайте...

– Речь идет об открытии итальянского ученого. Бросаете на поле десять кило этого продукта, и четыре года там не растет ни травинки. Ничто не выдерживает: ни деревья, ни кусты!

– Удобно для сада, – мечтает Пино. – Если бы мне немножко для моего...

Самми Дюшнок разражается хохотом.

– Если только щепоточку бросите, ваш садик превратится в террикон. Вы отдаете себе отчет в значении такого открытия? В случае конфликта страна, владеющая этим продуктом, может ввергнуть противника в голод движением брови. Раз, и ни зерна! Ни фруктов, ни овощей! Нет пастбищ! Скот погибнет через несколько дней. Выжженная земля! Сотни тысяч гектар, превращенные в лаву.

У меня пересыхает в горле.

– Вы говорите, Симмон завладел формулой?

– Да. По заказу этих людей. Он должен был вручить им ее в Париже. Я шел по его следам. Я должен был во что бы то ни стало перехватить документы, но опоздал.

– Он действительно покончил с собой?

– Да. Сначала я думал, что его убили. Но когда я узнал, что речь бесспорно идет о самоубийстве, я начал размышлять и изучил этот случай поглубже.

– Ну и что?

– Удалось узнать, что организация Симмона не достала формулы.

– Что же с ней стало? – спрашиваю я, хотя на этот счет у меня есть свои собственные соображения.

– Тайна! Мы связались с Фуасса, владельцем гостиницы. Мы сказали ему, что если на имя Симмона пришло почтовое отправление...

– Почему вы говорите "мы"? Дюшнок улыбается.

– Потому что Эльза Ферботтен действовала там же и таким же образом.

– И какова была реакция Фуасса?

– Как честного человека, не желающего быть замешанным...

– И затем?

– Через какое-то время подруга хозяина...

– Мадам Ренар?

– Именно. Мадам Ренар, стало быть, связалась со мной. Она сказала, что ей удалось наложить лапу на то, что я искал. Но это будет дорого стоить.

– Сколько?

– Десять миллионов.

– И заплатили?

– Естественно. Организация Артуро заплатила не торгуясь...

– И?

– И получила половину формулы. Она напечатана шифром на четырех страничках обычного формата. Дама вручила нам только один лист, то есть две страницы. Сказала, что остальное будет дано потом.

– А вы не пытались действовать... погрубее?

– Нет, так как знали, что команда Симмона участвует в деле. Мы предпочитали ждать...

– Что же произошло?

– Дама Ренар продала вторую половину Эльзе.

– У нее был волчий аппетит. Хорошенькая двойная игра!

– Плебейский расчет, – выругался Дюшнок. – Мы бы заплатили ей за формулу и двадцать, и тридцать миллионов, если бы она осмелилась их потребовать! Но ублюдок остается ублюдком...

Я улыбаюсь.

– Таким образом, у вас половина формулы, а у кодлы Эльзы вторая половина.

– Именно.

– Чтобы получить вторую половину, они и похитили папашу Фуасса?

– Для меня это очевидно.

– Для меня тоже-с! – сообщает Берю, который внимательно слушал объяснения пленника...

Пинюшет, который давненько помалкивал, испытывает зуд к вокальным упражнениям. Поскольку он не может исполнить нам песенку герцога, то удовлетворяется бормотанием:

– Вот откуда эти знаменитые миллионы, которые Фуасса якобы получал по почте!

– Да, – говорю я. – И мне становятся ясными происки старого прохвоста...

– Какавы оне? – интересуется наш скромный грамотей Берю.

– Я так это представляю. Фуасса все планировал, вел дела, но не хотел быть замешанным. Когда и одни, и другие обратились к нему с предложениями, он всех отшил, записав их адреса. Затем стал искать, где спрятана формула, и нашел!

– Хотел бы я знать, где она была! – чертыхается Берю. – Я обшарил всю комнату и фига-с-два нашел.

– А вот он нашел! Вам должно быть стыдно, старший инспектор Берюрье!

– Если бы не эти чертовы браслеты на лодыжках и кистях-с, я бы тебе показал, – рычит Перекормленный. Я непроницаемо продолжаю.

– Он прокручивал операцию через свою кошечку. Только пришел момент, когда обе неудовлетворенные команды показали зубы. Он понял, что запахло жареным. Ситуация поджимала. Надвигалась месть обманутых. Тогда в его мозгу возник маккиявельский план. Поскольку мадам Ренар заварила кашу, она испьет чашу до дна. Он же только бедный астматический рантье, раздавленный событиями.