Сан-Антонио - Волк в бабушкиной одежде

– Попытка ваших сообщников провалилась, господин комиссар! – говорит она насмешливо.

Она хлещет меня по щекам с двух рук. Затем наклоняется и впивается в мои губы, кусая их.

– Черт побери, я пропишу вам лечение электрошоком, – говорю я ей, – ибо мне кажется у вас не все дома, моя дорогая. В вашей семье должно быть все садисты до четвертого колена!

И получаю право на новую серию оплеух. Она прерывается, так как появляется впечатляющий кортеж. По порядку: толстый и высокий лысый тип с острым черепом, Берюрье, Пино и несгоревший пилот сгоревшего вертолета.

Бывают же в жизни сюрпризы! Ну что тут скажешь, прекрасная маркиза? Таракан в супе!

– Привет, Толстый! – бросаю я лихо. – Вы что, со старой развалиной на рыбалку ходили?

– Поговори со мною, мама! – шумит в ответ Могучий, – об этой с... стране! Только выползли в лес с этим мертвым мешком дерьма, как навалилась банда ублюдков и взяла нас в плен!

Он бы рассказал мне подробности, да сеньор пилот, не любящий болтунов, отвешивает ему прикладом по хлеборезке. Толстый замолкает, чтобы выплюнуть пережеванное.

Сколько же бедняга принял в пасть в течение своей блистательной карьеры! Неудивительно, что наш красавчик не Ален Делон после всех этих оплеух, смазей и тычков!

Эльза и два ее приятеля устраивают совет, не переставая с трогательным единодушием держать нас на мушке. Их конференция не занимает много времени. Пять минут спустя мы оказываемся опять в подвале, посаженные на цепь, как злые собаки. Столько усилий, чтобы попасть туда же. Стоило ли стараться?

Пинюшет своим блеющим голоском точно выражает чувства всех:

– С меня вполне хватит!

Берю выплевывает остатки коренного зуба и взрывается.

– Если бы не твоя бредовая идея выбросить ту дохлятину, мы бы здесь не были, Сан-А! Для комиссара не больно-то шурупишь! Как подумаю, что нужно сдавать экзамены, чтобы иметь право делать закидоны в твоем жанре, благодарю покорно. Воистину, когда видишь тебя за работой, хочется изучить закон Курвуазье о погруженном в жидкость теле и принцип Архимеда впридачу! Если бы ты принес нам пукалки, мы бы заняли дом. Дождались бы возвращения вертолета, обезвредили бы оккупантов и заставили бы пилота отвезти нас в Ле Бурже без посадки.

– Да заткнись ты! – отвечаю я.

Мысленно я признаю его правоту и то, что заслуживаю хорошего тумака. Заставляя их заховать труп в лесу, я рассчитывал влопушить вновь прибывшим свою версию бегства Сан-Антонио! Это помогло бы завоевать их доверие и узнать побольше об этом странном деле.

Но Толститель прав, констатируя, что я слишком наворотил.

Мой интерес переключается на лысого здоровяка. У него весьма угрюмый вид. Я бы отдал антенну на Эйфелевой башне за возможность узнать, кто он и какую роль играет в этом деле. Почему он с сообщниками прятался поблизости? Почему поджег вертолет? Почему осаждал поместье? Поскольку ничего не стоит все спросить у него самого..., я и спрашиваю.

Он говорит по-французски. Плохо, но достаточно, чтобы понять.

– Кто вы? – спрашиваю я.

В другом месте и при других обстоятельствах этот господин считал бы своим долгом захлопнуть пасть или постараться захлопнуть мою, но когда вы скованы общей цепью с каким-то типом, чувствуешь определенную солидарность с этим типом.

– Самуэль Дюшнок, – говорит он мне. Делаю маленький заход в персональную картотеку. Это имя о чем-то говорит. Самуэль Дюшнок... Нашел! Речь идет о международном агенте, работающем на сеть Артуро, специализирующемся по купле-продаже документов разного рода.

– Это тот самый мерзавец, который нас уделал в лесу, – сучит ножищами Берю. – Ничего и сообразить не успели, как они накинулись и страшно врезали по черепушке! Ах, зараза! Мне показалось, что третья ступень ракеты отделилась!

Он склоняет свою доблестную тыкву и показывает нормальных размеров апельсин на макушке.

– Полюбуйся панорамой, Сан-А!

Дорогой Берю! Он уже позабыл свой гнев и упреки.

– Что же вы делали в лесу? – спрашиваю я у Самми Дюшнока.

– Готовились атаковать дом.

– Зачем?

Он одаривает меня улыбкой на 18 карат, учитывая, что клавиатура давно уже искусственная.

– Вы слишком любопытны, комиссар!

– Исходя из обстоятельств, в которых мы находимся, вы можете говорить...

– Я знаю.

– Сейчас только и осталось удовлетворять любопытство, кстати и вам тоже!

Он опять улыбается. Сильная натура. Явно фаталист. Проиграл и совершенно спокоен. Это – часть его работы и входит в тариф услуг.