Наталья Никольская - Мечта каждой женщины

– И тут он Вам рассказал все, что надо было, – иронично закончил ее фразу Костиков.

– А чего ж он от меня скрывать будет, если я бабушкой представилась.

– Чьей? – с удивлением спросила Ирина.

– Как чьей? Ивошней, конечно, Митяевской, – с подкупающей непосредственностью призналась Евдокия Тимофеевна.

Она уже не раз прибегала к этому приему для получения нужных сведений и ни разу не случилось ни одного прокола, чему Игорь всякий раз удивлялся. „Впрочем, с ее-то актерским талантом, – вдруг вспомнил он, – она и самого черта проведет, если понадобиться“, – закончил он с улыбкой, стараясь не показывать родственнице своего немого одобрения.

Когда после обмена мнениями женщины покинули рабочий кабинет, Игорь еще ненадолго задержался, чтобы поразмышлять в одиночестве и до конца осмыслить полученную информацию. Новые сведения буквально явились подарком для любого следователя. Сначала Игорь припомнил разговор с Малышевым, потом отчет Бабуси…

„Стоп! – внезапно подскочил он, заметив, что дальше этого рассуждения идут уже не так гладко. – А кто операциями с недвижимостью до Митяева занимался? Может быть, прежний сотрудник подготовил почву для этого преступления, а потом благополучно уволился. Когда место агента по работе с недвижимостью было уже занято, он совершил преступление и подставил Митяева… А с чем он ему не угодил? И какая выгода для самого преступника была?…“

Поняв, что он зарывается все глубже в вопросы без ответов, Игорь Анатольевич тяжело вздохнул: „Права народная мудрость – „Утро вечера мудренее“. Наверное, лучше завтра на свежую голову над этим подумать“, – решил он и спрятал любимую трубку в ящик стола.

Нечаянно взгляд упал на новый органайзер и детектив забыл на секунду обо всех служебных проблемах. На душе потеплело от того, что в этом холодном и расчетливом мире кто-то так трогательно и бескорыстно заботиться о нем…

– Игорек, у меня закончились духи, – прервала его размышления Ирина, появившись на пороге офиса с пустым флакончиком.

„Кстати, о бескорыстности…“ – обреченно вздохнул детектив, с улыбкой доставая портмоне.

– Конечно, Евдокия Тимофеевна, непременно приезжайте. До свидания.

Аркадий положил трубку и нечаянно бросил взгляд в зеркало, висевшее прямо напротив телефона. Поймав там свое отражение, он даже удивился: в последнее время он стал заметно серьезнее и взрослее, и такую довольную физиономию не простил бы даже лучшему другу. А тут, казалось бы, совершенно обыкновенный разговор смог настолько поднять ему настроение, что даже грусть по поводу смерти любимого деда отступила на второй план.

Подросток даже искусственно попытался изобразить на лице мину уныния, но довольная улыбка, хотя и скривилась, но с лица не сползла. Он решил больше не мучать мимические мысли и отошел от зеркала. „Все-таки жизнь продолжается“, – внезапно вспомнил он слова мамы, сказанные совсем недавно. Еще вчера они жутко обидели и поселили в его душе мысль о холодной расчетливости и бездушии родителей. Но сегодня он сам улыбался…

„Наверное, если бы кто-то другой звонил, я бы так не реагировал, – упокоил мальчик сам себя. – Это просто у бабы Дуси есть колдовство какое-то, которое настроение поднимает, начинаешь думать, что тебе какой-то подарок сделали“, – снова улыбнулся он. Аркашка уже давно заметил, что стоит в их доме появиться этой маленькой старушке, как все тут же заражаются ее оптимизмом и жизнелюбием.

Сразу после страшного известия о смерти Валентина Петровича Аркадий был просто в ужасе от того, что уже через некоторое время они всей семьей поедут за границу. „Загорать, развлекаться, зная, что деда больше нет… Я так не смогу“, – решил он для себя. Сейчас, после звонка Евдокии Тимофеевны, эта мысль больше не была такой страшной.

Он философски решил, что для всего есть свое время: для скорби, для смеха, для грусти… „Сейчас – время для радости“, – с улыбкой подумал он в ожидании приезда старушки. Аркашка поставил чайник на плиту и снова собрался пофилософствовать на тему, откуда у некоторых людей берется способность дарить надежду…

Но новому Сократу или Канту помешал появиться на свет обыкновенный звонок: именно он нарушил ход умственной работы и потребовал немедленных физических действий. Подросток со вздохом пошел открывать дверь. „Никто из великих, наверное, в таких условия не работал, когда постоянно отрывают“, – подумал он, стараясь придать своему лицу вид обиженного жизнью великого ученого, внутренне искренне радуясь столь быстрому приезду бабы Дуси.