Барбара Маккафферти - Взъерошенные перья

Едва за нами захлопнулась дверь, как аммиачный дух сменился другим, не менее сильным ароматом – концентрированным запахом приторно-цветочного освежителя воздуха. В обычных условиях я бы наверняка задохнулся, но сейчас, после нескольких глубоких очищающих вдохов, испытывал чувство благодарности.

Внутреннее оформление бетонной коробки из-под обуви продолжало тему скупердяйства Вандеверта. Секретарский стол посреди вестибюля был из дешевого пластика, а пол покрыт вытертой имитацией ковра. Впрочем, я едва успел оглядеться. Мое внимание привлекла стройная фигура, неподвижно застывшая у стола.

Вы наверняка подумали, что Присс подпрыгнула от радости, заполучив телохранителя, но, как я уже говорил, не надо делать поспешных выводов.

По всей видимости, Присс заметила, как мы с Джейкобом подъехали, и выбежала из своего кабинета. Чтобы лично встретить меня.

– Какого черта он здесь делает? – вопросила она.

Я изумленно смотрел на нее. В туфлях без каблуков и почти без признаков косметики Присцилла выглядела немногим старше, чем в школьные годы. Разве что в уголках губ залегли едва заметные морщинки, но во всем остальном передо мной стояла та же самая девушка. Правда, одна вещь изменилась: Присс больше не была тощей и долговязой. Честно говоря, формы ее выглядели вполне соблазнительно, хотя она и попыталась упрятать их под строгим темно-синим костюмом, и мне вдруг вспомнилось, как однажды я чуть было не решился пригласить ее прогуляться вечерком. Разумеется, это было до того, как она разукрасила одного парня за то, что тот назвал ее «глистой».

– Это Хаскелл Блевинс, – проворчал Джейкоб, на скорости проскакивая мимо дочери.

– Привет, Присс, – сказал я. – Рад вновь тебя видеть.

Мне казалось, что эти слова прозвучали вполне дружелюбно, но Присс даже не взглянула в мою сторону. Глаза ее были устремлены на отца.

– Я знаю, кто он такой. И я знаю, чем он занимается. Так что он здесь делает?

Присс явно обращалась к родителю, но Джейкоб, не снижая хода, миновал белобрысую секретаршу за зеленым пластиковым столом и по длинному коридору помчался к массивной двери красного дерева.

Поскольку мой клиент, по-видимому, не собирался отвечать Присс, я подумал, что обычная вежливость требует взять на себя эту задачу, и с улыбкой сказал:

– Твой отец нанял меня расследовать дело о похищении.

Присс мельком глянула на меня и двинулась вслед за папашей. Причем так же быстро. Похоже, в этом здании принято передвигаться вприпрыжку.

Ладно, буду как все. Я последовал за Присс и Джейкобом, стремительно проскочив мимо секретарши в приемной – немолодой женщины с седыми волосами и огромными пурпурными серьгами. Казалось, что ее уши подверглись нападению крупных виноградин. Когда я пробегал мимо, она изобразила неопределенную улыбку.

– Послушай! – кричала Присс, когда я влетел в кабинет. – Я думала, что мы все обсудили. Я думала, мы решили, что в этом нет необходимости.

Глаза у Присциллы были такие же серые, как и у отца. Только у него они маленькие, круглые и какие-то лысоватые, а у нее большие и обрамленные длинными, густыми ресницами. Но сейчас глаза Присс тоже напоминали раскаленные угли, подернутые пеплом.

Памятуя о ее характере, я благоразумно встал в сторонке. Оказаться побитым женщиной – это даже более унизительно, чем быть побитым старикашкой.

Джейкоб сидел за столом на вращающемся стуле, обтянутом черной кожей. Я не мог не обратить внимания на массивный дубовый стол с богатой резьбой, на пушистый ковер и на стены, обшитые панелями из красного дерева. Видимо, скупердяйство куриного барона заканчивалось на пороге его кабинета.

Схватив пару листов бумаги, Джейкоб оторопело посмотрел на них и положил на место. Присцилла все больше напоминала раскаленную лаву, готовую хлынуть родителю на голову. Наконец Джейкоб взглянул на свое чадо.

– Хаскелл проведет для нас небольшое расследование. Он несколько дней кое за чем здесь присмотрит.

Лава вырвалась наружу.

– Кое за чем?! Ты хочешь сказать – кое за кем? Так, да?! Так вот, я этого не потерплю! Не желаю, чтобы со мной обращались как с беспомощной идиоткой, у которой в голове один маникюр с педикюром да бигуди!

С бигуди Присцилла действительно была не в ладах, точнее, она попросту обкорнала свои прямые темно-русые волосы «под горшок».

Джейкоб внушительно откашлялся.

– Я даю Хаскеллу полную свободу действий и, – тут он посмотрел Присс прямо в глаза, – рассчитываю, что ты окажешь ему всяческое содействие.