Дарья Донцова - Фокус-покус от Василисы Ужасной

– Узнаешь? – прищурился Сергей.

Я молча кивнула, слова не шли из горла. Было от чего онеметь.

Злобная морда принадлежала не Полине. Передо мной со связанными руками и ногами лежала…

Юля.

Прошло три недели, заполненные работой. Утром, ровно в шесть я выскакивала из кровати и, забыв почистить зубы, кидалась к письменному столу. Ручка бойко бегала по бумаге, мне ничего не мешало, хотя Сеня, Томочка, Кристина и Никита давно вернулись домой. Домашние славно отдохнули, загорели, и квартира снова наполнилась шумом. Как правило, я отвлекаюсь, услыхав боевые вопли, с которыми Никитос носится по коридору. Еще у него полно машин, которые жужжат, звонят, трещат, а на Новый год Олег подарил мальчику ружье, стреляющее большими пластмассовыми шариками. Мало того что оно издает оглушительные звуки, так еще «пули» норовят попасть то в люстру, то в сервант с посудой – в общем, Куприн купил замечательную вещь, которую следует преподносить детям злейших врагов. Олег вообще «автор» ужасных подарков. Это ему пришла в голову славная идея вручить Никитке барабан.

Мальчик пришел в полный восторг и бил в инструмент с утра до ночи. В конце концов даже сверхтерпеливая Томочка не выдержала, и ударное устройство было тайком отправлено на помойку. Но не успели мы перевести дух, как Олег, широко улыбаясь, принес губную гармошку.

Милые мои, если у вас в доме имеются отпрыски дошкольного возраста, никогда не приобретайте ничего, издающего звуки. Никитос своей игрой измотал нам все нервы, я не стерпела и выговорила мужу.

– – Вечно ты всем недовольна, – вздохнул Олег, – лично мне Никитка не мешает!

Я уставилась на супруга. Естественно, он же не слышит «мелодий», уходит в то время, когда Никитос еще спит, возвращается, когда мальчик уже видит пятый сон. Это я, сидя над рукописью, теряю нить повествования, слушая безостановочный, заунывный вой.

Но сейчас меня ничто не отвлекало.

Вернувшийся с рыбалки Куприн сначала не разговаривал со мной. Обычно, поняв, что муж сердится, я начинаю лебезить, трясти хвостом, готовить его любимый грибной суп, жарить котлеты и исправно гладить рубашки. Мне делается не по себе, когда я слышу ледяной голос Олега, но сейчас я просто не обратила на Куприна никакого внимания, Пару дней Олег дулся, затем с недоумением спросил:

– Что у нас происходит?

Я вынырнула из рукописи:

– Ты о чем?

– Пятый день едим гречку!

– И что?

– Хочется картошки! Жареной.

– Попроси Томуську, она приготовит, – пробормотала я, надеясь, что муженек сейчас снова обозлится и уйдет.

Мне предстояла трудная задача: описать закуток с занавесками так, чтобы читатель ясно представил место действия. Значит, под потолком полукруглый карниз. С него свисают до полу грязные драпировки. В стене, в которую упирается, заканчиваясь, коридор, две двери, зачем-то тоже прикрытые гардинами. Между ними выступающий простенок. Выходя из одной двери, вы не видите того, кто входит в другую. Я подошла со стороны коридора, отдернула занавеску и…

– Эй, Вилка! – позвал Куприн.

– Что?!!

– Тома говорит, картошки нет, ты не купила.

– Угу!

– Но я хочу есть.

– Угу.

– В конце концов, дадут мне обед?

– Угу.

– Вилка!

Как раз в этот момент я окончательно запуталась в драпировках и, обозлившись, рявкнула:

– Хочешь картошки?

– Да!

– Кушай на здоровье!

– Ее нет!

– Сходи и купи.

– Кто? – попятился Куприн. – Я? Сам?

– Именно, – кивнула я, – с одной стороны, мне некогда, с другой – жареной картошки хочешь ты, с третьей – позволь напомнить, что я женщина, а слабому созданию не положено таскать тяжелые сумки.

Выпалив эту фразу, я схватилась за ручку. Вот сейчас Олег точно обозлится, наорет на меня и уйдет. Ну? Отчего он молчит?

Внезапно муж подошел и поцеловал меня.

– Прости, Вилка, – тихо сказал он, – я свинья.

Ручка выпала у меня из пальцев.

– Олег! Ты заболел? – Я обалдела.

– Я просто отвратительно веду себя, – вздохнул Куприн, – только сейчас понял. Ты работай!

Носить тяжелые сумки – мужская работа. Кстати, где берут картошку?

– На рынке, – пробормотала я.

Муж кивнул и ушел. Я потрясла головой. Ну и ну! С какой стати Олег вдруг так себя повел? До сих пор он никогда не изъявлял желания самолично отправиться за овощами. Обычно я долго уговариваю его выступить в роли тягловой силы, потом иду впереди Олега на рынок, а он, недовольно ворча, тащится сзади.

Но времени рассуждать на эту тему не было, я посидела еще несколько минут над рукописью, потом позвонила Крыжовникову.