Дарья Донцова - Фокус-покус от Василисы Ужасной

– Она отошла от Алины, походила по залу, потом ей велели вынести мусор на помойку. Вера схватила тяжелый мешок, выволокла его во двор, за ней вышла Алина. Что между ними произошло дальше, остается лишь догадываться. Во двор за ними сыщики не пошли, ведь там негде было скрыться. А когда Алина вернулась, было уже поздно. Очевидно, Алина пыталась поговорить с Верой, потом толкнула ее, та упала на острый край железного бака горлом.

Убийца моментально исчезла в клубе. Вера осталась лежать во дворе.

Алина была спокойна. Все свидетели убраны, осталось лишь устроить последнее представление.

Она сначала договорилась с Автандилом Евгенидзе о взятке, а потом отправилась в «Желтуху» и рассказала небылицы о Крыжовникове. Причем Алина притворилась директором Евгенидзе, возмущенным поборами. И еще она показала репортеру «Желтухи» «расписку» Сергея Крыжовникова.

– Где она ее взяла?

– Сама напечатала!

– А подпись?

– У секретаря есть факсимиле.

– И «Желтуха» поверила?

– А почему нет? Эта газета и не такое опубликовать может, если допустит ошибку, просто, не испытывая стыда, извинится. «Желтуха» постоянно с кем-то судится, это ее хлеб: скандалы, сплетни, адвокаты… Алина могла считать свою роль выполненной. По ее мнению, «Русскому радио» наступил конец, осталось лишь тихо уехать, но она решает день-другой на всякий случай подождать.

– Алина не побоялась, что ее узнают?

– Откуда? Евгенидзе никогда не бывал на"

«Русском радио».

– А в «Желтухе» ее не узнали?

– Небось сумела загримироваться, – вздохнул Бруно, – это нетрудно.

– Ну уж нет! – закричала я.

– Что нет? – удивился Бруно.

– Полина-то исчезла! Мне об этом Юля сказала! И вообще откуда взялось ее письмо? Она же в нем дала адрес этой квартиры, вашего штаба по спасению Архипа, тут что-то не так!

– Котик, – ласково сказал Бруно, – ты очень глупа!

В этот момент раздался звонок в дверь.

– Все по местам, – зашипел Крыжовников и прошел в коридор, таща меня за собой.

Бруно и Лиза молнией метнулись за ним. Дальнейшие действия происходили в полнейшей тишине, Диджей юркнул в шкаф, Крыжовников втолкнул меня в туалет и сам влез туда же.

– Кто там? – слабым голосом спросила Лиза.

– Я.

– Кто "я"?

– Не бойся, я пришла помочь, – объяснили из-за двери, – прочла письмо и поняла, что не могу бросить тебя в беде. Мы же подруги.

– Хорошо, открываю.

– Давай. Ой, почему так темно?

– Боюсь свет зажечь.

– А что ты так хрипишь?

– Дико простудилась, ау, больно, не надо, ау…

Крыжовников вылетел из санузла, я за ним, Бруно выпал из шкафа. В полумраке прихожей мои глаза различили две фигуры, одна лежала на полу, вторая наклонилась над ней. Увидав нас, женщина метнулась к двери, но не тут-то было.

Сергей, словно гепард, прыгнул вперед и сбил ее с ног. Бруно кинулся к Лизе, вспыхнул свет.

– Ага, – заорал диджей, показывая пальцем на шприц, лежавший на полу, – вот оно, орудие убийства!

– Лиза, ты жива? – кинулась я к сотруднице «Русского радио».

– Вроде да, – прохрипела та, вставая, – она меня уколола больно, вот сюда. Но я сумела вывернуться.

– Надо срочно звать милицию, – бушевал Бруно, – такая улика!

Крыжовников, стоя коленями на спине поверженной Полины, молча, сопя от напряжения, связывал своей секретарше руки.

– Врача вызывайте, – заорала я, – как вы посмели так рисковать. Вдруг бы она отравила Лизу!

Пристрелила ее!!! Удушила!!! Зарезала!!! Вы уроды!!!

– Мы же были рядом, – начал оправдываться Бруно.

– Нам нужны улики, – пропыхтел Сергей.

– Их у вас полно! – не успокаивалась я. – Материалы слежки, прослушки…

– Мы не можем их представить в официальные органы, – морщась, пояснила Лиза, – подведем людей, которые ради нас нарушили закон…

– Поэтому, – подхватил Сергей, перебираясь от связанных рук Полины к ее ногам, – поэтому мы и расставили ловушку. Написали письмо, указали этот адрес. Так и знали, что она клюнет!

Мне вдруг стало жарко, щеки вспыхнули изнутри огнем.

– Что-то я не понимаю… Полина клюнула на письмо, которое написала сама? Это как?

– Ты ничего не поняла, – протянул Бруно.

Лиза засмеялась, а Сергей схватил пряди черных волос и поднял голову лежавшей.

– Смотри, горе-детектив, – велел он.

Я уставилась в красное, злое лицо секретарши.

Ее карие глаза были полны такой ненависти, что мои ноги подломились в коленях. Я медленно опустилась на пол и прошептала:

– Нет, это невероятно!