Маша Стрельцова - Как растлить совершеннолетнего, Или Научи его плохому!

— Мать, — я потрясла головой, пытаясь привести мысли в порядок. — А чего ты на этого парнишку-то налетела?

— Что значит зачем? — она вскинула на меня разгневанные глаза. — Так это же он и есть посланник Сатаны! Только у него были рога на голове. Сейчас нет. Спилил, наверно.

Я просто выпала в осадок.

Да парнишечка явно своей тени боится, весь какой-то трогательный, как воробушек, какой из него посланник такой важной шишки, как Сатана? И к тому же — странное совпадение, вот час назад он эээ… наносил визит матери, а вскоре несет ко мне заказ из ресторана.

— Мам, а как он к тебе попал? — задумчиво спросила я.

— Не знаю! — покачала она головой. — Наверно, замок отмычкой отпер. Ты же знаешь, какая сейчас молодежь пошла.

На пороге показался взмыленный Дэн.

— Насилу догнал, — негромко сказал он, тревожно косясь на мать. — Денег дал с лихвой, в суд подавать не будет. Но надо сумку отдать, говорит, ему за нее голову оторвут.

Мать потерянно смотрела, как любимый выгружает из сумки запаянные в фольгу лотки.

— Что, зятек, и ты скурвился? — наконец со странной усмешкой сказала она. — Преступникам пособляешь?

Дэн молча взял сумку и вышел. Я посмотрела на мать — и у меня от жалости аж сердце защемило. Она сидела на диване, и вся ее поза выражала усталость. От былого запала не осталось и следа. Сгорбившись и слегка покачиваясь, она тоскливо смотрела прямо перед собой.

— Мам, знаешь, давай-ка я тебе новопассита дам, — растерянно сказала я, поднимаясь. Я со-вер-шенн-но не понимала, что творится в этом мире.

По пути на кухню я услышала как мелодично звякнул прибывший лифт, я машинально обернулась и увидела через оставленную нараспашку дверь Соньку с каким-то парнем. Он мне с первого взгляда чисто по-человечески понравился. Среднего роста такой парень, стройный, темненький, в очках, а глаза за стеклами — умные и слегка насмешливые.

— А вот и мы, — радостно сказала Сонька и они, улыбаясь, шагнули на порог.

— Ах ты гад! — гневно воскликнула мать, в два прыжка пересекла холл и принялась мутузить парня.

Я аж потерялась.

«Ее собачка часом не кусала? — в шоке спросил внутренний голос».

Картина напоминала какой-то сюр. Моя мать, да, змея конечно еще та, но она учительница — и этим все сказано! — так вот, она остервенело избивала бедного парня. Запнула его в тот же угол, что и несчастного разносчика, и знай его охаживала расческой.

— Тетечка Олечка, ну не надо, не надо! — это Сонька стояла на пороге и громко, испуганно ревела.

— Я тебе покажу — не надо! — злобно рычала мать, удваивая усилия.

У парня вид был скорее потрясенный, чем испуганный, он ловко блокировал материны удары руками и ногами, и пытался вести с ней переговоры.

— Женщина, что с вами? — вопрошал он. — Я Соньку еще пальцем даже не тронул, не беспокойтесь!

Мать взревела и ткнула ему кулаком в печень.

Он охнул и признался:

— Ладно, каюсь, я ее целовал.

— Гаденыш! — закричала мать.

— Но у меня самые честные намерения! — возразил парень.

— Да я таких честных как ты! — мать схватила забытую Серегой в углу балалайку и замахнулась.

— Я женюсь, женюсь на ней, не на-ада! — только и успел прокричать парень, как балалайка соприкоснулась с его головой и отчего-то брызнула во все стороны щепочками.

Мать гневно попинала его разом осевшее тело и запальчиво сказала:

— Ну вот, одним маньяком меньше. Зови милицию, доча.

— Он не маньяк, — рыдала Сонька от порога. — Он меня только поцеловал разик!

— Разик? — тупо спросила я.

— Ну ладно, несколько разиков, — рыдала девчонка, — так что его теперь, убивать за это?

На пороге появился Дэн.

— О, София! — улыбнулся он. — А где жених?

— Вот, — кивнула я в угол и севшим голосом спросила: — Мать, скажи, а этого ты за что избила?

— Это тот, который рычал на кухонном столе! — победно сказала мать и хорошенько пнула поверженного врага. Тот застонал и попытался приподнять голову.

— Лежать, аспид! — рявкнула она и для убедительности стукнула ему по темечку грифом балалайки.

Парень снова обмяк.

Мы с Дэном переглядывались примерно минуту. Совещались. Наконец, безмолвно договорившись, принялись действовать.

— Маменька, — защебетала я. — Да что ты около этого парня сидишь, пошли-ка в кухню, там утка с апельсиньями, хочешь?

— Да никуда я не пойду, что мне твоя утка? — раздраженно ответила мать. — Зови милицию, маньяка сдавать будем!

— Мам, — всплеснула я руками. — Ну ты что, это же совершенно неженское дело! Пошли в кухню, а с маньяком разберется Дэн. У нас ведь теперь в доме мужчина есть!