Сан-Антонио - Елка в подарок

Пино тихо всхлипывает в стоячий воротник свитера.

— Вот это, я понимаю, вляпался! Из всей земной суши выбрать одно-единственное местечко — и такой подарочек! — комментирует Берю с присущим ему тактом. — Любопытные у тебя здесь полезные ископаемые, Пинюш! Как по-твоему, это входит в комплект главного приза?

Старик вновь мысленно обращается к спасительной истории галлов и лепечет придушенным голосом:

— Наверное, мой дом был построен на месте древнего захоронения, а?

— Только что ты уверял, что тут была школа, теперь кладбище… — не унимается Берю. — Так ты скоро до сортира дойдешь.

— У моей жены будет удар, — чуть не плача, бормочет новый хозяин археологических раскопок.

— Да ладно тебе, — пытаюсь я его ободрить. — Это, конечно, неприятно, но ты же тут ни при чем.

Тщедушный Пинюш, стуча коленками и шурша джинсами, заводит жалобным тоном:

— Все твоя чертова елка. Она такая громадная, что пришлось копать глубоко…

— Вот так вот, вместо благодарности! — воспаляется Берю. — А я-то хотел доставить тебе удовольствие! Черт меня дернул надрываться выкапывать ее в Булонском лесу!

Словом, новоселье обернулось эксгумацией. Во всяком случае, что касается торжественного обеда, закуска удалась на славу.

— Проклятье! Ладно, что будем делать? — осведомляется Берю. Мысль о предстоящем обеде не отпускает его, и он опасается радикальных изменений в программе новоселья.

Пино щупает свои отвислые усы крысы в трауре.

— Может, пойдем пообедаем… а там посмотрим? А?

Я его хорошо понимаю: ему не хочется портить себе праздник. Как-никак, а он король рекламы лапши.

— О’кей, отложим пока эту девушку в сторонку, — оживляется Толстяк. — Пино прав, не хрена ломать башку на голодный желудок. Я думаю, женщинам о находке говорить не стоит, а то они потеряют аппетит.

Сказать, что торжественный обед в самом разгаре, было бы, пожалуй, слишком, но все идет весьма пристойно: челюсти успешно работают, вилки бодро стучат по тарелкам. Время от времени мы с Пинюшем обмениваемся многозначительными взглядами. Мадам Пино взахлеб расхваливает красоты местной природы. Она уверяет нас, что как только ее присутствующий здесь супруг выйдет на пенсию, они переберутся сюда насовсем.

— Знаете, мы уже подходим к той черте, когда каждый ищет место, где бы обрести покой.

Понимающий толк в юморе Берю фыркает с набитым ртом и обдает розовое платье своей жены целым звездопадом риса. Бедный старик Пинюш квасит страдальческую мину. Согласитесь, есть с чего! Выиграть главный приз — стать обладателем дома и получить в придачу женский труп в саду…

— Вы очень задумчивы сегодня, комиссар! — обращается ко мне хозяйка участка с домом и трупом.

— Я отдыхаю. Здесь так спокойно, хочется полностью расслабиться.

— Как вы находите куриное жаркое?

— О, между луковичками! Благодарю вас, мадам!

— Некоторые кладут мясо прямо с костями, — заявляет Толстуха Берю, наваливая себе еще порцию.

— Я знаю, — отвечает обидчивая хозяйка. — Но у местного мясника куриная грудка бескостная.

— Если у этого парня не хватает костей, то я вам подскажу местечко неподалеку, где их навалом, — встревает остроумный Берю, опрокинув в глотку шестнадцатый бокал красного вина.

Пино вращает глазами, не находясь как заткнуть фонтан своего друга. К счастью, Толстяк вновь накидывается на рагу. У меня складывается впечатление, что он соревнуется со своей половиной. Пока Берю в аутсайдерах, так как Берта легко пропихивает в себя уже вторую полную тарелку жаркого. Не давая передышки ни себе, ни тем более своему мужу, она тут же накладывает очередную порцию, такую же гигантскую, как и предыдущие, низко склоняется над столом и вилкой, как ковшом экскаватора, начинает часто-часто метать в топку увесистые рисовые горки. Берю, дорвавшись наконец до блюда и зная способности своей ненаглядной, без промедления воздвигает на своей тарелке целый террикон из рагу и той же ложкой, сопя и отдуваясь, начинает мощными гребками обходить жену на финишной прямой. В спешке он промахивается мимо рта и орошает соусом свой праздничный галстук. Обсасывая его на ходу, Толстяк теряет темп и проигрывает своей драгоценной буквально доли секунды. Берта, перехватив инициативу, попросту завладевает всем блюдом, утянув его из-под простертой пятерни мужа, и уже единолично опустошает его, более того, выскребает пристывший ко дну рис. Победоносно глядя на супруга, она вытирает ладонью прилипший к усам рис и облизывает пальцы.