Сан-Антонио - Причесывая жирафу

Что касается семейного врача, то его обязанности будут намного проще, потому что будут касаться лишь разрешения на похороны, написанного на роскошной бумаге. Действительно, эта дама мертва. Ее взгляд полон изумления. Она совсем не ожидала того, что ей воткнут кинжал в горло.

Ваш дорогой Сан-Антонио выглядел как выжатый лимон, из которого выпустили весь сок. Уведомить полицию? Естественно. Но сотрудники Ферна-Брасса подымут дьявольскую возню в окрестностях цирка.

Я оставил мадам Кабеллабурна в ее красивом гробу и устремился к фургону Градос. Нужно будет наблюдать за их реакцией, когда они увидят эту дорогую мадам. Впечатление от этого будет настолько сильным, что мне не придется особенно тормошить их, чтобы заставить говорить.

Все тихо у месье-дам. Не спят ли они случайно? Я постучал в стекло двери фургона. Никого. Вот как! Эти малютки отсутствуют!

Я собирался пойти обратно, но потом решил, что будет интересно узнать, находится ли еще мое послание в потайном ящике. Все-таки возможно, что они его не обнаружили. Мой «Сезам» отрыл мне дверь, и я вошел в их фургон.

Быстро подойдя к секретеру, освещенному только светом от уличных фонарей, я вытащил потайной ящик. Он пуст. Абсолютно пуст! Заключение, мои друзья, таково: они прочли мое послание. Они, безусловно, имеют отношение к смерти очаровательной синьоры Кабеллабурна.

Мне кажется, что я поднял большой камень, из-под которого закопошились тараканы.

Быстрым шагом я направился из фургона и по дороге обо что-то споткнулся. Не было никакой возможности сохранить равновесие, и я упал на землю. Когда я говорю «на землю», это только фигуральное выражение, потому что я упал на человека. На человека теплого, но неподвижного.

Сдерживая биение своего сердца, я осмотрел этого человека. Проклятье! Донато Градос тоже зарезан. И на это, братцы, было неприятно смотреть. Я предпочитаю любоваться Ледовитым океаном или фотографией генерала Спрунтца.

Мои открытия на этом не заканчиваются. На кушетке лежал друг Поль тоже приконченный. Голова раздроблена тупым твердым предметом. Все это означает, что Барнаби лишился одного из своих лучших аттракционов.

Я произвел быстрый осмотр домика на колесах. За исключением двух трупов, все было в порядке. Можно сказать, дети мои, что ситуация становится все более интересной. За несколько минут очаровательный Сан-Антонио оказался в отвратительном обществе трех трупов. Это много для одной ночи. Слишком много!

Я разбудил толстяка, который храпел как мотор у Феррари. В эту ночь у него были все основания храпеть, потому что один из зрителей заставил его проглотить вентилятор.

– Эй, это ты? Я забыл что-нибудь съесть? – подскочил обжора.

– Забудь ненадолго про свою коробку для рагу! – сказал я. – Здесь происходят невероятные вещи.

Я рассказал ему обо всем происшедшем, и он внимательно слушал меня, почесывая волосатое ухо.

– Скажи пожалуйста! – пробормотал он, когда я закончил. – Если начнут так уничтожать каждое представление, это будет здорово! Один труп в прошлую ночь, а сегодня уже три. Это многообещающе!

– Влезь первым делом в свои брюки и ботинки, а потом пойдешь со мной!

– Куда это?

– Я хочу скрыть труп мадам Кабеллабурна.

– Как это – скрыть?

– Я тебе объясню. Пошли…

Толстяк привык слушаться. В эту ночь он не говорил о свей отставке: он был возбужден предстоящей акцией.

Мы подошли к «ланчии» и вынули мертвую молодую женщину, один за ноги, а другой под мышки.

– Куда мы положим ее? – поинтересовался Его Величество.

– Помоги мне втащить ее в кабину вон того крана. Завтра воскресенье, и раньше понедельника ее не обнаружат.

– А чем это тебе может помочь, если ее найдут не сразу?

– Парни, которые ее укокошили, будут задавать себе вопрос, что же случилось. Они ожидают, что это убийство поднимет много шума. И так как ничего не случится, они придут к фатальному заключению и захотят проверить это. Не существует ничего опаснее такого любопытства.

Было очень тяжело тащить по такой лестнице труп, но Беру сильнее, чем двенадцать быков. После десяти минут усилий мадам Кабеллабурна была устроена в кабине.

Кто-то, кто придет сюда работать в понедельник, невольно позовет свою маму. И боюсь, что его голова не скоро придет в порядок.

– А тачка? – спросил толстяк, указывая на белую машину.

– Это западня, дорогой.

– Не соображаю…

– Это то место, на которое убийцы придут завтра посмотреть, я гарантирую это тебе.