Наталья Александрова - Много шума из косметички

– Вещи-то твои где?

– Нет никаких вещей, – отмахнулась Вера.

– Как это нет? – забеспокоилась хозяйка. – Почему это нет?

– Да не все ли вам равно? – устало спросила Вера. – Не хотите, сейчас к другой хозяйке пойду, вон их сколько…

– Да ладно, – стушевалась тетка, – это я так, для порядка. Только имей в виду, девонька, – плата вперед… А документы-то у тебя есть?

– Документы имеются… – успокоила ее Вера и показала паспорт.

Паспорт тетка изучила внимательно, как опытный кадровик, и сразу заметила петербургскую прописку.

– Так ты здешняя? – осведомилась с любопытством. – Чего ж комнату снимаешь?

– Ой, тетя, ну какое вам дело? – перебила ее Вера. – Поедемте уже к вам, сил нет!

– Кому тетя, а кому Ядвига Юлиановна! – строго ответила хозяйка. – А спрашиваю я не просто так, не из любопытства какого-нибудь. Жилье сдавать – это бизнес психологический. Я должна в людях разбираться, должна знать, кого к себе пускаю. Может, ты террористка международная или еще кто похуже?

– Я что, похожа на террористку? – сухо спросила Вера.

– Не очень, – призналась хозяйка. – Но я вообще-то этих террористок в глаза не видала, кроме как по телевизору… Тебе, девонька, на сколько дней комната нужна?

– Пока на три дня, – прикинула Вера, – а там будет видно.

Через полчаса они наконец пришли в квартиру.

Квартирка была небольшая, двухкомнатная и действительно чистенькая и уютная. Хозяйка показала Вере все необходимое, взяла с нее деньги за три дня вперед (цену заломила несусветную, приняв во внимание отсутствие вещей и питерскую прописку) и наконец оставила Веру одну.

Перед уходом задержалась в дверях и сообщила:

– Тут еще одна девушка снимает, Даша зовут. Хорошая девушка, вы с ней подружитесь…

Наконец Вера осталась одна. Она прилегла на диван, думая немножко отдохнуть, и неожиданно заснула.

Снилось ей, будто она идет по длинному темному коридору. Коридор этот то и дело поворачивает, по сторонам в темноте мелькают запертые двери, из-за портьер выглядывают незнакомые люди. Неожиданно коридор превращается в бесконечно длинный купейный вагон. Вера идет дальше по этому вагону и вдруг видит за открытой дверью очередного купе Кирилла.

Муж сидит за столиком напротив какой-то незнакомой женщины, пьет коньяк из граненого стакана. Вера вошла в его купе, присела рядом и проговорила с обидой:

– Кирюша, как же ты мог так быстро меня забыть?

Кирилл повернулся к ней и удивленно спросил:

– А ты вообще кто? – и в ту же секунду он превратился в Федора, протянул к ней руку и закричал хриплым пьяным голосом: – Верка, зараза, у тебя корова третий день не доена!

Вера вздрогнула и проснулась в поту. Шея затекла от неудобной позы, рука занемела. В комнате было темно, но из коридора пробивался свет, и доносилось жизнерадостное пение:

– Ты дарила мне розы, розы пахли бензином…

Вера сообразила, что вернулась ее соседка. Выходить не стала, а перебралась на кровать и снова заснула.

Проснулась она совершенно разбитой, снова заснула и целые сутки провела в смутном состоянии между сном и бодрствованием.

Вернувшись из китайского ресторана, Надежда Николаевна перевела дух и поглядела на себя в зеркальную дверцу шкафа. Вид ее не порадовал – волосы растрепаны, глаза ошалелые, помада размазана. Хорошо, что соседей не встретила. Все-таки хоть и привычный она человек, а при виде трупа нервничает. И кто бы на ее месте не нервничал?

– Нигде не была, ничего не видела, – твердым голосом сказала она, глядя себе в глаза.

Потом причесалась и обрела способность думать. Впрочем, думать особенно было не о чем. Завтра же заказать новые очки и купить косметику. И выбросить всю эту историю из головы. Убила Лидию та ненормальная девица, ну мало ли какие у них могут быть счеты? Судя по подслушанному разговору, Лидия ту девицу, Веру, тоже собиралась убить. А та успела раньше, так что Надежда здесь совершенно ни при чем. Полиция, конечно, ни в чем не разберется, поскольку девицу видела только Надежда Николаевна, но пускай допросят этого хлюпика, что был с ней. Если нажать на него покрепче, то он все расскажет. Надежда даже вздохнула прерывисто, до того захотелось вытрясти из собеседника Лидии все подробности. Опять-таки полиция этим заниматься не станет, потому что разговор слышала только Надежда.

Внутренний голос тут же включился в ее размышления и заныл, чтобы Надежда немедленно выбросила эту историю из головы. Надежда из духа противоречия перебирала варианты. Самой пойти в полицию? Прежде всего там спросят, отчего она удрала с места преступления. И на нее же все повесят.