Ольга Степнова - Вселенский стриптиз

От любви всей ее жизни?! От единственного шанса устроить свою судьбу?!

Или бежать от неминуемой смерти?

Дуська забилась в угол кладовки, не в силах принять решение.

– Выходи, а то закрою, – пригрозила служанка. – Я и так шкурой рискую, выпуская тебя отсюда. Выходи, пока Томас заснул!

Евдокия решилась и выскочила из душной кладовки. Руку обжег холодный металл ключей, которые сунула ей служанка.

– Пойдешь на кухню, оттуда в прачечную. Около стиральной машины есть потайная дверь, откроешь ее вот этим ключом. Выйдешь на улицу, метров пять налево пройдешь, там увидишь зеленую калитку. Откроешь вот этим ключом! – шепотом объяснила служанка. – А там… как знаешь! Беги, дуреха! Только ключи возле забора брось.

– Стой! – Дуська схватила ее за рукав. – Тебя как зовут?

– Как зовут, не твое дело. Не заставляй меня жалеть, что я выпустила тебя. – Выдернув руку, служанка пошла по направлению к лестнице, но Дуська догнала ее.

– Скажи, ты говорила – «хозяйка». Кто это? Инна Покровская? А Томас – кто?! И еще внизу, в подвале, сумасшедший в клетке сидит. Почему? Зачем?! Скажи, чей это дом?!!

– Дура ты, – огрызнулась туземная тетка и попыталась схватить Дуську за руку. – А ну, отдай мне ключи! Отдай, я сказала!

Евдокия отскочила и подняла ключи над головой. Она была гораздо выше служанки, и та, как ни прыгала, выхватить их не смогла.

– Пожалела я тебя, – устав прыгать, сказала служанка, зло блеснув темными глазами. – А ты меня наказала за жалость! Как завизжу сейчас, скажу, что случайно кладовку открыла, а ты набросилась на меня, избила и отобрала ключи!

Она действительно завизжала, да так, что ни одна сигнализация не шла в сравнение с этим визгом.

Дуська сорвалась с места и побежала на кухню. Бес с нею, с любовью, лучше спасти свою бестолковую, никчемную жизнь. Глядишь, кому пригодится. Глядишь, найдется в ней смысл…

Дверь в прачечную была открыта. В кромешной тьме, возле стиральной машины, она нашла дверь и наугад, с первого раза открыла ее нужным ключом.

Позади слышался визг и топот бегущих ног.

– Там она, там! – орала служанка.

…Выхода не было. Начал бежать – беги. Догонят – порвут, это закон природы.

На улице было темно. Ни одна сволочь не позаботилась, чтобы во дворе этого богатого дома горел хоть один фонарь. Где найти зеленую калитку?

«Караул», – подумала Дуська, мечась вдоль забора, словно загнанный заяц.

В спину дышал Алекс. Он уже протянул руку, чтобы поймать Дуську за шиворот. Ни зеленой, ни красной, никакой калиточки не было. Впрочем, даже если она и была, в темноте ее не разглядеть.

Он все же схватил ее, но это была всего лишь кофта. Дурацкая, вязаная кофта, спертая в «секонд-хенде» год назад. Ее не жалко было ни рвать, ни бросать. Дуська выскользнула из кофты, как хитрый зверь из капкана.

– Стой, тварь! – Алекс попытался подставить Дуське подножку, но она уже сидела верхом на заборе. Он дался ей легко, этот забор, словно в нем не было двух метров высоты белого гладкого кирпича, за который не зацепиться.

Взвыла сигнализация. Все было по уму в этом доме: и заборы, и охрана, и прислуга – все, кроме света.

Дуська кулем свалилась на землю. За забором отчетливо послышался звук заводящегося движка.

Алекс решил догнать ее на машине. Тьфу ты, как просто, отстраненно подумала Дуська. А она-то решила, он будет молотить ножками, гоняя ее по рублевским просторам.

Но начал бежать – беги, и Евдокия помчалась к дороге, неуклюже проваливаясь босыми ногами в снег.

Ее нагнала машина со спасительными зелеными шашечками, светящимися в темноте. Дуська вскинула руку, нет – бросилась на капот, и пока водитель говорил все, что он по этому поводу думает, ввалилась в салон.

– На Арбат, – приказала она.

Автоматические ворота страшного дома-тюрьмы еще только медленно открывались…

– Мать твою, – ругнулся водитель. – Какие вы тут, олигархи, все резвые и прыгучие!

– Верунь, мы с тобой все неправильно сделали!

– Почему?

– Да потому что я должна была остаться в подвале, а ты пойти на второй этаж за спичками.

– Это еще почему?

– Да потому что у меня нога сломана, а у тебя только палец!

– И как бы я взяла спички с гипсом на пальце?

– Верунь, у тебя еще есть левая рука, ты забыла?

– А у тебя правая нога. Ты опирайся на нее шибче, опирайся!

– Я шибче и опираюсь. Только у меня толчковая – левая, а она-то как раз в гипсе. Нужно было тебе пойти за спичками.