Дмитрий Щеглов - Абрек из Мюнхена

– Джентльмены, о себе такого высокого мнения… Думают, на них устроили охоту… Вернее на их кошелек. Успокойтесь господа, умерьте собственные амбиции. Вы со своими счетами в Швейцарских банках мне не нужны, сколько бы там нулей ни было.

Она попала точно в цель. Молодой красавец с укоризной посмотрел на своих спутников. Были у них видно подобные предположения, и они их оживленно высказали вслух.

– Вы знаете, арабский язык? – спросил бородач.

Лона отрицательно покачала головой.

– Чтобы догадаться о чем вы думаете, не надо быть семи пядей во лбу. А вот другое мне в вас нравится, – сказала она, – То что вы чтите и не забываете традиции и обычаи предков, пропитываетесь их духом. (она чуть не сказала, верблюжьим запахом). Арабский язык я не знаю, но обязательно теперь изучу. Только смею вас заверить, не под вашим чутким руководством.

Отбрила она их с самого начала, и по полной программе. Лона решила сменить позу лотоса, и по естественной женской привычке показать всю красоту и мощь своего бесподобно привлекательного тела. Она встала, разминая ноги, повернулась в одну сторону, во вторую, сняла и перевязала платок, на несколько мгновений приоткрыв белое лицо. На плечи ей упали цвета спелой пшеницы золотистые кудри. Не было еще ни одного мужчины на свете, который увидев Лону, оказался бы равнодушен к ее красоте. Бородач, неделю видевший только верблюдов, да своих двух приятелей, видимо завис от восхищения в воздухе. Он собрался дать распоряжение, что они здесь останавливаются, когда двое других снова презрительно залопотали.

Лона разобрала слово «Мулен Руж». Все понятно, несмотря на ее ухищрения ее принимают за ту, за кого и она приняла бы себя на их месте. За слишком умную и опытную кокотку. Лона, внутренне глубоко оскорбилась. Да как вы только посмели так подумать о ней.

Она собиралась попросить у них воды, свою, она до их приближения выпила и даже не почувствовала, что пила. Почти полный галлон ушел в нее, как в песок.

Слышно было, как жидкость плескалась в новых бурдюках. Но после этого оскорбительного намека, планы у нее резко поменялись. Она равнодушно отвернулась в сторону, давая понять, что аудиенция на лоне природы посреди Африки окончена. Бородач, внимательно выслушавший своих советников-погонщиков, видимо тоже склонился к их мнению.

– Я чем-нибудь могу вам помочь мадам?

– Можете!

– Чем?

– Да, вы можете оказать мне неоценимую услугу. – глядя ему прямо в глаза, подтвердила Лона. Бородач вежливо предложил:

– Водой?… Верблюда вам и компас подарить?…Или вызвать спасателей?… Это я запросто могу сделать, у меня есть спутниковая связь. Через три часа здесь будет вертолет.

Лона насмешливо ответила:

– Верблюда не надо, он у вас дороже Мерседеса стоит. И вертолет вызывать не надо. Я, наоборот, хотела просить вас об одолжении, никому не рассказывать о нашей встрече. Особенно если, вас достанут каким-либо образом с самолета. А помочь вы мне можете…

Бородач предупредительно смотрел на Лону, в то время как его спутники, не очень скрывая, выказывали ей полное презрение.

– Обед мне не на чем разогреть! Костер не могу развести.

Бородач дал указание сопровождающим и один из них нехотя достал из переметной сумы небольшую, газовую плитку-горелку. Бородач сам ее передал Лоне.

– Пожалуйста.

– Спасибо!

Теперь мужчины с интересом смотрели на Лону. Что собственно будет на огне разогревать эта красотка? Перед нею валялся тощий, претощий рюкзак, и пустая пластиковая бутылка из-под воды. Ну, как после этого убедить господ путешествующих, что мадам не специально их поджидала на распутье. Нет у разума таких доводов. Все подстроено и примитивно, и по высшему классу. Мужчина не сможет не оказать женщине помощь и бросить ее посреди пустыни. Тем более если еще женщина такая красивая и имеет такие роскошные формы.

Лона видела, как бородач уже поплыл. Но, это же самое видели не хуже ее, и его спутники. Интересно, кто они? Нанятые проводники или бедные друзья-товарищи детства? Друзья-товарищи детства и юности более ревнивы, подумала она. Они ее могут посчитать претенденткой на тот кусок несметного приятельского добра, от которого и они хотят урвать свою небольшую часть. Кто его знает, сколько времени они уговаривали этого лоха в белом тюрбане, чтобы он согласился на путешествие через пустыню. А тут эта молодая мадам трясет перед ним роскошными, мраморными телесами.

– Я шейх Мансур! – представился бородач. Он явно, в отличие от своих спутников не хотел уходить от Лоны.