Дмитрий Щеглов - Наследник мухи Цеце

Мэр города рассмеялся.

– И кем же ты хочешь, чтобы она работала в банке?

– Никем!

Петр Вильяминович озадаченно смотрел на моего дружка.

Данила пояснил:

– Пусть ваш банкир ей зарплату платит, а бабка приходит только расписываться. А кем бабка будет числиться – экономистом, или старшим экономистом, никому не интересно. Ей карьеру не делать, старая уже. Я за вас вон, сколько хорошего сказал перед всей страной, неужели вы за меня с бабкой, полслова не замолвите перед каким-то банкиром?

В мэре после стольких лет работы в коридорах власти, осталась видно толика человеческих чувств, в простонародии называемой совестью. Он снял телефонную трубку, набрал пятизначный номер и когда на том конце провода послышался подтверждающий возглас, в присутствии Данилы выполнил его просьбу.

– Петрович!…Ты?.. Ты не мог бы для меня сделать одолжение?.. Принять кое-кого на работу… Да, свой человек!.. Обязан вроде!.. Кем?.. Да хоть уборщицей!..Спасибо!

Бабку Данилы взяли по блату на работу в банк, но за просто так, зарплату не стали платить, не те времена. Пришлось ей ходить убираться. Бабка не признавала никаких пылесосов, ни обычных, ни моющих, и везде терла обычной тряпкой. Производительность труда, конечно, не та, но качество уборки совсем иное. После ее тряпки прошедшейся по всем укромным уголкам, можно было быть уверенным, что нигде не наткнешься ни на одну пылинку.

Управляющий банком, аллергик, со стародавним диагнозом на пыль, в один из дней учуяв ее полное отсутствие, заинтересовался причинами столь редкого, мажорного состояния своего организма.

– Когда я пришла с утра, новая уборщица – бабка, убиралась, – презрительно заявила модная секретарша с ногами от ушей. – Представляете, Владлен Петрович, она на коленях, с тряпкой, ползала по кабинету, а моющий пылесос стоял в стороне.

Управляющий банком, не вдаваясь в подробности, поставил ее на место.

– Вот пусть она только у меня в кабинете и убирается, и больше нигде, поняла? – и отдал соответствующее распоряжение начальнику АХО.

Но женщин разве на мякине проведешь? В тот же день, после проведенного секретаршей негласного расследования, тайна появления Данилиной бабки в банке выплыла наружу. «Своя», был вынесен скороспелый вердикт.

– Да она родня ему, только он почему-то это скрывает! – разнеслась устная почта по банку. Кто кому родня, из документов не было видно, но Данилину бабку в банке стали остерегаться. Бабка приходила пораньше, часов в семь, терла до восьми и была после этого свободна. Секретарша почему-то невзлюбила ее, она вообще бы всех женщин на свете, и старых, и молодых извела на корню.

– У, старая отрыжка! Старается! Скребет!.. Скреби, скреби, тренируйся!.. На том свете чертям сковородки будешь полировать добела.

– А ты на этих сковородках танец живота исполнять!

Взаимную неприязнь женщины чувствуют кожей. Бабка, не удостаивая лишним словом высокомерную секретаршу, утром молча покидала свое рабочее место. А секретарскую службу – «принеси, подай, позвони», она вообще считала за работу, недостойную серьезной женщины.

Сама же бабка теперь гордо несла голову среди соседок. Она единственная в городе, в таком возрасте работала в этом солидном учреждении. Ее мнение теперь чего-то стоило.

– В банке одни свистушки! Шмыгают туда, сюда, как трутни перед ульем в солнечный день, – рассказывала она соседкам. – Брови накрасят, глаза подведут, и с утра до вечера в курилке дымят.

– А когда же они работают?

Бабка просвещала своих товарок.

– Работа!.. Какая это работа? Возьмут у клиента бумажку, как дятел накрашенным пальчиком по комьпютеру минутку постучат… Там клавиши, как у пишущей машинки есть... И еще из себя чего то строят…Вертихвостки, одним словом… На козе к ним не подъедешь…И думают, что они такие умные, такие умные…

– А управляющий, какой он из себя управляющий? Что он делает?

Со своей колокольни смотрела бабка на банк. С высоты своего понимания и рассказывала.

– А ничего не делает! Целый день девок догола раздевает!

– Ох!

– Как?

– Расскажи!

– Не может быть!

Честное слово, не вру, я своими ушами слышал этот рассказ. В наступившей тишине бабка Данилы проводила современный ликбез, знакомя трех соседок с внешней стороной непростой жизни банкира.

– В тот день он забыл видно выключить комьпютерь, я начала вытирать у него на столе и случайно задела за буквы-кнопочки. Боже мой, – всплеснула она руками, – экран зажегся, а на ем срамная баба. Я сперва испугалась, а потом, дай думаю, потыкаю пальцем, посмотрю, что она будет делать? Только я нажала, не помню какую букву, как из-за бабы выскочил здоровый негр и стал грозить мне огромной дубиной.