Дмитрий Леонтьев - Дипломатия греха

Разумовский кивнул и мы разошлись.

Войдя в пропахший пивом и квашеной капустой грязный зал ресторанчика, я поинтересовался у скучающего за стойкой бармена, на месте ли директор, и, получив в ответ утвердительный взмах руки в сторону служебного помещения, направился туда.

В самом конце длинного и узкого коридора находился кабинет, в котором маленький и толстенький человек в потертых джинсах и растянутом на локтях свитере старательно выводил пальцем на заледеневшем стекле: «Миша плюс Оля…». Завидев меня, он смутился, кашлянул и попытался стереть надпись ладошкой, но это оказалось не так-то легко, и тогда он просто задернул штору, скрывая от моих глаз содержательное объявление.

— Холодно, понимаешь, — замысловато пояснил он. Окна все заиндевели… А батареи то топят, то нет… Прям беда…

— Это точно, — охотно подтвердил я, — зимой нет горячей воды, летом — холодной.

— Безобразие, — сказал он, и мы замолчали, рассматривая друг друга.

— Вы ко мне? — через минуту уточнил он.

— Если Вы директор этого… заведения, то к вам.

— Имею несчастье им быть, — согласился толстяк. — По крайней мере, в настоящее время. Доходов нет, куча долгов, так что скоро снова стану безработным. Так уж выходит, что все мои замыслы и идеи реализовываются, но, реализовавшись, рушатся, словно выстроенные из песка. Вот, сижу и думаю, чем заняться потом… А вы, к примеру, чем занимаетесь?

— Работаю в уголовном розыске.

— Нет, — решительно отверг он. — Это мне не подойдет. При моем «везении» либо в каждой перестрелке будет заклинивать пистолет, либо преступность переведется.

— За это можете не беспокоиться. Перестрелок у нас почти не бывает, пистолет заклинивает редко по той простой причине, что он примитивен, как молоток, и годится только для открывания пивных бутылок, а что касается преступников, то их хватит еще на пару десятков поколений оперативников.

— Заверяю вас, как только я к вам приду, они переведутся. Это судьба. Тогда лучше не рисковать, согласился я.

— К тому же у вас плохо кормят и постоянно отзывают из отпусков, я это из фильмов знаю. Наверное, я все же подамся в «челнок». Сейчас как раз начинается волна… Впрочем, и здесь возможна проблема. Не успею я сделать и пары ходок, как правительство обложит нас налогом.

— А вот это исключено, — уверенно заявил я. Ведь это полулегальный бизнес. Спекуляция. Нигде не регистрируется, кто ты «челнок» или турист, везущий сувениры. Это такой же нонсенс, как обложение налогом рэкета.

— Увидите, горько сказал он, как только я туда подамся, они введут налоги… Впрочем, у вас ко мне какое-то дело? Чем могу служить?

— Подсказать, есть ли у вас уборщица.

Он нахмурился и задумался.

— Вроде была… Намекаете, что в зале слишком грязно? Признаться, я и сам так считаю, но на такую зарплату удалось нанять только бабульку — пенсионерку, да и, то по совместительству. Пенсионерки сейчас на вес золота.

— Я не об этом. И сам зал, и уж тем более его чистота меня не интересуют. Я посмотрел, что ваш… э-э… ресторан закрывается в двадцать три часа, а мне интересно знать, остается ли кто-нибудь после этого времени.

— Студент по ночам спит.

— Как?! — удивился я.

— Вместо сторожа. На охрану денег нет, а студенту все равно, где спать. Я его кормлю, а он за это по ночам в моем кабинете спит. Как заметит, что подозрительное подаст голос, воришки и боятся лезть, они же не видят, кто здесь… Хоть у нас и нечего брать, но в нашем положении потеря любой ложки — трагедия… Так что со студентом спокойнее. Вас интересует что-то конкретное?

— Вон тот офис, что напротив. Может быть, этот ваш студент случайно наблюдал, что творилось возле него два дня назад? Ночью?

— Два дня назад… А поздно ночью?

— Сказать по правде, я и сам не знаю, признался я. Я подозреваю, что там стояла грузовая машина, может, две, и в них грузили коробки. Вот они-то меня и интересуют. А во сколько, это я и сам хотел бы установить…

— Два дня назад мы работали несколько дольше обычного… Это не совсем разрешается… Точнее, совсем не разрешается…

— Я не имею отношения к налоговой полиции.

— Да-да, понимаю… У нас гуляла свадьба, и мы закрылись только около двух часов ночи. Я оставался здесь до этого времени… Так, на всякий случай… Я видел эти ваши фургоны.

— Видели? — обрадовался я. Это замечательно, это невероятная удача!..

— Но я рискую вас разочаровать, — остановил меня директор. — Я не рассматривал их. Ни номера, ни шоферов. Просто меня удивило, что в два часа ночи происходит погрузка товара. Но ведь в наше время каждый выкручивается, как может… Вы меня понимаете? Налоговая инспекция, «левые» сделки… На кражу это было не похоже, вот я и не присматривался. Неужели все-таки кража?