Брайан Випруд - Таксидермист

Так что едва я увидел Пискуна в стеклянном шкафу, прилив мальчишеского воодушевления моментально меня обезоружил. Могло ли случиться так, чтобы я не только потрогал Пискуна, не только подержал в руках, но стал его единственным владельцем? Увы, действительность не так хороша.

Местные газеты округа Сассекс назвали случившееся «убийством в ВВС», и все усилия полиции штата раскрыть дело по горячим следам не привели ни к чему, хотя к их чести скажу: они нашли Марти Фолсом, настоящую хозяйку лавочки безделушек. Там же, в платяном шкафу. Женщина за пятьдесят, с белым шиньоном, нос крючком; ее обмотали скотчем, заткнули рот и привязали за руки к перекладине в шкафу. Она была очень бодра – особенно после того, как ее развязали. Я еще был там, когда ее нашли, и таких воплей и причитаний я в жизни не слыхал:

– Воры! Ко мне ворвались воры! Что это за страна, где тебя заматывают в скотч и суют в шкаф! Куда смотрит полиция? Спят в своих машинах, вот где! – Ну и в таком духе.

Байкера опознали: Тайлер Лумис, он же Кишкокрут, бывший панк-рокер, обретался в Гринвич-Виллидж, много лет работал в музыкально-плакатом магазине, в последнее время – сертифицированный сонотерапевт (то есть иглотерапевт, который не колет иглами, а блямкает в камертон). Его занятия и вообще связь с тетей-колой – подразумеваемой убийцей – оставались загадкой. При этом копы подозревали, что не окажись Тайлер в тот момент в магазине, я тоже от Колы вполне мог пострадать.

Как вы, наверное, понимаете, мои мытарства в полиции были долгими. Мне пришлось ехать в их казармы. То есть они как бы попросили меня поехать – повторить показания. И вообще-то ехать никто не обязан, если тебя не арестовали. Но копы умеют поистине назойливо внушать, что если скрывать тебе нечего, ты поедешь. Не знаю уж, кто обучает их этой мерзкой тактике, но владеют они ею прекрасно. Так же элементарно – и эффективно – как спросить: «Ссышь?»

И вот ты едешь, обманывая себя тем, что раз согласился, теперь все кончится одним махом, как слепой дождик. Копы – сплошная любезность, угощают кофе, болтают о спорте и сажают тебя в комнату со стеклянной стеной, за которой выстраивается целый взвод прокурорских помощников и других спецов по поведению животных, готовых оценивать твое выступление. Одно они знают точно – тот, кто совершает преступление, должен присутствовать там, где оно совершается; а я там присутствовал.

Ну да, из прошлого опыта общения с правосудием – да и просто из газет – я знал, что и невиновный может великолепно провалить такое интервью и навлечь на себя незаконные подозрения и каталажку. Им в участке нужно заявление – ладно, но правильное поведение тут: вызвать адвоката – хотя бы для того, чтобы не удариться в панику. Ясно, копы опять проверят тебя на «Ссышь?», но ты выдаешь улыбку в духе «Отзынь, шпана!» и суешь монетку в щель автомата.

Хорошо, то есть, если у тебя имеется адвокат, которому можно позвонить. У меня не было. Но мой друг из Нью-Джерси Боб Мартинес недавно судился с мусорщиками и потому скорешился со своим юристом. Только его – вот досада – не оказалось дома; я оставил сообщение и повесил трубку. И заметил, что за спиной у меня кто-то стоит.

– Ждете телефон? – нахмурился я.

– Звоните-звоните. – Он улыбнулся. Низенький смуглый человек, жилистый, с острыми скулами, седые волосы собраны на затылке в хвост, на шее ковбойский шнурок с зажимом. Крупные черты и глаза пуговками выдавали в нем добрую душу. С виду – Коренной Американец.

– Спасибо.

Я начал выбивать две дюжины цифр моей телефонной карты и домашнего номера, чтобы позвонить Энджи, и тут человек тронул меня за локоть.

– Извините, что лезу, но я нечаянно подслушал. Вы ищете адвоката?

– Ну. Знаете кого-то?

Он опять улыбнулся, и я посмотрел на его обувь. У меня есть теория, как определить на глаз характер человека. Все кроется в улыбке. И в обуви. Открытая улыбка этого парня мне понравилась. А кому бы не понравилась? Я скользнул взглядом вниз по его кривым ногам: замшевые ковбойские сапоги – в таких живут, а не кадриль танцуют.

– Я юрист, – сказал он почти застенчиво. – Только не в Джерси. В Нью-Йорке. Но верно ли я услышал? Вы просто хотите, чтобы кто-нибудь присутствовал при вашей даче показаний?

– Точно.

– Ну так я могу. Вы же под суд не пойдете.

Голос у него был успокаивающий, но такой глубокий при этом: как жужжание газонокосилки вдалеке в летний день. Фу ты, а удобно ли это?