Дарья Донцова - Сафари на черепашку

Я откашлялся: наверное, не стоит пока разубеждать бойкую даму, пусть считает меня журналистом.

– Нет, про Оськину я ничего не знаю.

– Непостижимо, – всплеснула руками Маша, – вы свою газетенку в тайге, что ли, для белых медведей выпускаете? Вся страна об Оськиной шумит, а он ушами клацает!

Я снова закашлялся. Белые медведи не обитают в тайге, а ушами невозможно клацать, в крайнем случае можно попытаться ими пошевелить.

– Галя Оськина, – Маша принялась вводить меня в курс дела, – звезда телесериалов «Ментовская Москва», «Пурга», «Шоферюги»… Ну? Вспомнил?

Я не смотрю телевизор, не потому, что полон снобистского презрения к тому, что там показывают, а из-за отсутствия времени, но на всякий случай кивнул.

– Уже лучше, – захихикала Маша, – Оськина, мягко говоря, толстая. Куча! Жрет много, оттого ее и разносит. Наше начальство решило Оськину в рекламной акции занять, денег ей заплатили немерено, предложили сделать липосакцию и велели на каждом углу рассказывать, что килограммов она лишилась вследствие приема наших таблеток для похудания. Кстати, отличное средство, но оно действует медленно, за год пять-шесть кило сбросите, и это очень хорошо.

– Почему? Лучше сразу от двух десятков килограммов избавиться и забыть о проблеме.

– А вот и нет, – покачала головой Маша, – вам любой врач объяснит, если худеть больше чем на пятьсот граммов в месяц, дело труба, через пару недель килограммчики назад прибегут, да не одни, а вкупе с друзьями – жирнее, чем раньше, станете. Наши таблетки – классное лекарство, но мы торопились, на экраны выходил очередной многосерийный кошмар с Оськиной, лучшего начала для пиар-акции и не придумать, а потом она еще должна была пить другой препарат: от потери веса морщины образуются, а таблетки их устраняют. Чистая правда! Это шикарное средство, наше ноу-хау! В общем, все шло классно, проект был на контроле у самой Араповой! И тут!!!

– Что? – с неподдельным интересом осведомился я. – «Гусиных лапок» стало больше?

– Нет, Оськину разбил инсульт.

– Кошмар!

– Точно! Катастрофа! Такой антипиар, – запричитала Маша, – газеты нас в клочья разорвали. Знаете, кто муж у Оськиной?

– Нет.

– Профессор Загребский, Владилен Карлович, вначале он очень милым показался, но потом раскрылся не с лучшей стороны! Только жену в клинику отволокли, он давай по всему телевизору бегать и кричать: «Это лекарство почти убило Галочку». Вот какой подлец! А мы еще ей и палату, и врачей оплатили. Просто негодяй! При чем здесь наш препарат? Да его Галочка алкоголичка, жаль, мы поздно правду выяснили. И чем дальше в лес, тем толще партизаны! Не успела медицина сообщить, что Оськина инвалид, речь к ней не вернется, в фильмах ей не сниматься, как Загребский… ну прямо слов нет!

– И что он сделал?

– Ворвался в кабинет Араповой… Нет, не могу!

– Ударил ее?

– Хуже!

– Что может быть еще хуже?

– А вот может, – затараторила Маша, – ваще чума! Скрутил он Арапову и попытался ее из окна вышвырнуть. Ясное дело, охрана прискакала и профессору вломила! Так он! Во идиот! Его держат, а он орет: «Убью Марину, сделаю так, что она будет мучиться всю жизнь. Сначала ее сыночка-выродка в Чечню продам, в рабство. Знаю, к кому обратиться надо. Потом ее саму уроют, а дочурку изнасилуют! И денег Арапова лишится, и детей! Всего! Ни копейки не останется!» Ну не сволочь ли! Ладно, проехали. Это я к чему вспомнила – никакой болтовни об Оськиной, только положительные примеры. Напишешь хорошую, правильную статью, пристроишь ее в пару изданий, заплатим тебе по полной и станем сотрудничать, ладушки? Ну, чего молчишь, отличное ведь предложение, любой журналист ухватится!

Я в растерянности стал рыться в сумке, делая вид, будто ищу блокнот. Дело начинает принимать новый оборот, появился профессор, обещавший отомстить Араповой.

– У вас ведь есть координаты Оськиной? Домашний телефон, к примеру? – спросил я.

– Что-то не пойму, – вздернула подбородок Маша. – Вы собираетесь сотрудничать с нами или против нас? Секунду назад я предупредила: никаких упоминаний об Оськиной! Ты чем слушал: ухом или брюхом? – опять перескочила на «ты» девица.

– Очевидно, произошла некая накладка, – заулыбался я, – наверное, я не слишком точно представился: работаю не в газете «Ниро», а в сыскном агентстве с одноименным названием. Вот мой документ.

Башлыкова протянула руку, взяла удостоверение, бегло изучила его и с некоторой опаской спросила:

– Вас сюда Загребский прислал?