Дарья Донцова - Приданое лохматой обезьяны

Я вскинула голову.

– Ничего! Если один синопсис не понравится, сделаем другой.

– И книгу с фамилией «Обухов» опубликуют? – по-детски восхитился Николай.

– Да, – опрометчиво пообещала я.

В конце концов, заставлю «соавтора» нацарапать сто пятьдесят станиц, поправлю его текст и уговорю «Элефант» выпустить произведение самым малым тиражом в пятьсот экземпляров. Криминалист приобретет большую часть книг – для раздачи родственникам, друзьям и знакомым, остальные я пристрою к своей приятельнице, владелице нескольких супермаркетов. Эксперт сможет называть себя писателем, а его жена станет супругой литератора.

– Здорово! – обрадовался наивный мужик.

– Итак, Никита, – застолбила я тему. – Его отравили коньяком. Вопрос: спиртное то же, что и в случае с Никой Малышевой?

Обухов заморгал.

– Никита накачался снотворным, это самоубийство.

– Он не пил спиртное? – удивилась я.

– Нет, проглотил снотворное, – повторил криминалист.

– Не верю, – категорично возразила я, – парня обманом накормили таблетками!

Николай выпрямил спину.

– Я могу определить, сам человек принимал лекарство или его заставили выпить помимо воли. На теле Кириллова нет ни малейших следов насилия. Ни синяков, ни царапин, ни ран. Труп лежал на спине, прикрыт одеялом до подбородка. На тубе с пилюлями, которая нашлась рядом, отпечатки пальцев только покойного.

Я снова не согласилась.

– Это подстроено. Где следы фармацевта?

Николай пояснил:

– Сейчас почти во всех аптеках провизоры работают в перчатках, таково требование вышестоящей организации, в целях недопущения распространения инфекций. Кстати, на упаковке есть еще «пальчики». Чьи они, определить не удалось. То есть я веду речь о том, кто последним держал в руках лекарство.

– Это можно определить? – поразилась я. – Если взять чашку, а затем вручить ее официантке, то криминалист поймет, в какой очередности передавалась посуда?

– С большой долей вероятности да, – высказался эксперт. – Не хочу вдаваться в детали, просто поверь: Никита покончил с собой.

– Ну, не знаю… – растерялась я.

Николай откашлялся.

– Эту версию подтверждает записка.

Я забыла про осторожность.

– Не видела в гараже никаких бумаг.

Криминалист вытащил из хлебницы ломоть багета.

– Листок он положил под одеяло, в нем всего пара фраз: «В моей смерти прошу никого не винить. Жизнь – сука. Не хороните меня вместе с матерью. Никита Кириллов». Видно, у парня с родительницей полный раскосец случился, если он не захотел с ней даже участок на кладбище делить.

Я машинально кивнула. Вероятно, Николай прав.

Парень пришел к Антонине Михайловне и сначала пожелал выяснить все об убийстве семнадцатилетней давности, которое та совершила. Сергей Сергеевич снабдил юношу бутылкой коньяка с большим количеством яда, предложив ему иномарку за убийство Кирилловой. А еще, лишив преступную мамочку жизни, Никита стал бы единоличным хозяином квартиры. Сергей Сергеевич явно знал о плохих отношениях между матерью и сыном, поэтому решил, что парень тут же ухватится за предоставленную возможность. Конечно, у мужчины был резон так считать: Никита хулиган, балбес, не хотел учиться, жил с Никой вопреки запрету родительницы, мечтал об автомобиле и собственном жилье.

Но Кириллов поступил иначе: он не смог поставить коньяк в шкаф и уйти, а ввязался в тягостную беседу с Антониной Михайловной. Затем, услышав подробности, убежал прочь. Наверное, юноша провел бессонную ночь. Да уж, не слишком приятно узнать, что ты появился на свет в результате изнасилования и что твоя мать – детоубийца.

Но к утру, слегка остыв и поразмыслив, Никита все же решился на преступление. Он переоделся, водрузил на нос очки, приклеил усы, бороду, натянул парик из кудрявых волос, приехал к матери на работу и угостил ее с Усковым отравленным коньяком. Почему он затеял спектакль в офисе? Не захотел ее убивать в своей квартире, ему ведь потом там жить. При чем здесь директор фабрики? Николай Ефимович случайная жертва!

Все логично, кубик к кубику построилась пирамидка. Оля Коврова не имеет отношения к произошедшему. Ника, вероятно, знавшая о планах Никиты, задумала шантажировать Сергея Сергеевича, а тот, ничтоже сумняшеся, отравил и девушку. Способ тот же: бутылка коньяка с ядом.

– В гараже, конечно, прохладно, – бубнил тем временем мой «соавтор», – но он стоит в низинке, да еще под большим деревом, тело уже начало разлагаться.