Джанет Иванович - Четверка сравнивает счет

Рядом возник Рейнжер.

— Йо, — поздоровался он.

— И тебе «йо».

— Тот мужик здесь?

— Видимо, здесь. Мы его еще не вычислили.

— Вооружена?

— Бутылкой пива.

Он одарил меня широкой ухмылкой:

— Рад узнать, что ты во всеоружии.

— Даром время не теряем, — произнесла я.

Я представила Рейнжера и Салли друг другу.

— Черт, — приговаривал Салли, глазея на Рейнжера. — Вот же черт, ей-богу.

— Расскажите, что мне искать, — потребовал Рейнжер.

Мы сами точно не знали.

— Парик Мэрилин Монро, короткое красное платье, — подсказал бармен.

Тот же прикид, что Сахарок носил на сцене.

— Ладно, — сказал Рейнжер. — Мы прогуляемся по залу и поищем этого парня. Притворитесь, что меня здесь нет.

— Снова станешь ветром? — спросила я.

Рейнжер усмехнулся:

— Острячка.

Женщины проливали выпивку и наталкивались на стены при виде этой усмешки Рейнжера. Хорошо, что он не захотел быть ветром. Коснись хоть ветерком этих меньшинств, и будешь отбывать долгий тюремный срок.

Мы осторожно протиснулись, орудуя локтями, в глубь зала, где танцевали. Женщины танцевали с женщинами. Мужчины танцевали с мужчинами. А двое старичков, мужчина и женщина в возрасте за семьдесят, которые, должно быть, летели с разных планет и случайно попали на Землю, танцевали вместе.

Двое парней остановили Салли и сообщили, что его искал Сахарок.

— Спасибо, — поблагодарил Салли с посеревшим лицом.

Десять минут спустя мы обошли зал и вернулись ни с чем.

— Мне нужно еще выпить, — заявил Салли. — Мне позарез требуется наркота.

Упоминание о наркотиках навело на мысль о миссис Новики. Никто за ней не следил. Я просто уповала на Господа, чтобы она задержалась из-за похода к врачу. Приоритеты, твердила я себе. Что будет толку от денег за задержание, если меня прикончат.

Салли удалился в бар, а я пошла в дамскую комнату. Я толкнула дверь с надписью «Туалеты» и прошла по короткому коридору. На одной стороне был мужской туалет. А в другом конце — женский. В конце коридора еще один выход. Дверь за мной с шумом захлопнулась.

В женском туалете было прохладно и довольно тихо. На мгновение меня охватило мрачное предчувствие, когда я увидела, как здесь пусто. Я заглянула под двери трех кабинок. Никаких красных туфель десятого размера. Это глупо, подумала я. Сахарок не пошел бы в женский туалет. В конце концов, он же мужчина. Я прошла в кабинку и закрыла дверь. Пока я сидела там и наслаждалась одиночеством, открылась дверь, и в туалет вошла какая-то женщина.

Спустя мгновение я поняла, что не слышу никаких характерных звуков. Шаги замерли посреди комнаты. Не слышалось звука открываемой сумочки. Шума бегущей воды из-под крана. Или как открылась и закрылась дверь кабинки. Посреди туалета кто-то молча стоял. Великолепно. Меня застали в туалете со спущенными трусиками. Самый худший кошмар из жизни женщины.

Сдается, у меня излишне богатое воображение. Я глубоко вздохнула и постаралась унять сердцебиение. Но сердце не желало успокаиваться, а легкие пылали, как в огне. Я провела инвентаризацию в своей сумочке и поняла, что единственным настоящим оружием в ней значился газовый баллончик.

Раздался стук каблуков по кафельному полу, и в поле зрения попала пара туфель. Красных.

Черт! Я зажала ладонью рот, чтобы не захныкать. Сейчас я уже была на ногах. Полностью одета. И чувствовала в желудке тошноту.

— Пора. Выходи, — произнес Сахарок.

Я потянулась за сумкой, висевшей с обратной стороны двери на крючке, но прежде, чем успела ее схватить, засов отдал концы, и дверь рывком распахнулась, утащив сумку у меня из-под носа.

— Я все для него делал, — пожаловался Сахарок, слезы струились у него по щекам. — Квартиру держал в чистоте, готовил его любимые блюда. И это хорошо работало — пока ты не появилась. Я ему нравился. Я знаю, что нравился. Ты все разрушила. Сейчас все, о чем он думает, только охота за головами. Я спать по ночам не могу. Все время беспокоюсь, что его убьют или покалечат. А ему и дела нет с этой охотой.

Одной рукой он держал пистолет, а другой размазывал слезы по лицу. Руки его тряслись, и меня он пугал до чертиков. Я сомневалась, что он способен на убийство, но ранение от случайного выстрела столь же смертельно, сколь и от умышленного.

— Ты все не так воспринимаешь, — произнесла я. — Салли просто расшифровывает для меня записки. Он не участвует ни в чем опасном. И, кроме того, ты ему действительно нравишься. Он считает, что ты потрясный. Он там, в зале. Ищет тебя весь вечер.