Наталья Александрова - Призрак мыльной оперы

Она достала из сумочки конверт и протянула его Маркизу:

— Вот ваш гонорар. И еще раз хочу поблагодарить вас.

— Вы решили, что делать с той злополучной шахтой? — поинтересовался Маркиз, убирая конверт в карман.

— Да, я продаю ее тому самому старому знакомому, который поставлял нам с Павлом необработанные алмазы. Он выяснил, что эта шахта очень перспективная, и дает мне за нее хорошую цену. Впрочем, возможно, все повернется немного иначе.

Галина отвела взгляд, и Леня понял, что отношения с этим старым знакомым могут пойти по другому пути. Тогда понятно, почему Галина так хорошо выглядит.

— Кстати, я выяснил, что смерть того частного детектива, которого вы наняли до меня, была случайной, — сказал Леня. — Действительно, автокатастрофа, бывает…

— Нехорошо так говорить, но, если бы он не погиб, я не обратилась бы с вам, — вздохнула Галина. — В общем, я вам очень благодарна.

— Единственное, что мне не удалось сделать, — это вернуть вам украденные из сейфа драгоценности, — проговорил Леня виновато. — Но это сделали совсем другие люди.

— Ничего страшного. — Галина снисходительно улыбнулась. — Фирма продолжает работать, и я наверстаю потерянное. Чего мне в самом деле жаль, так это алмазных ландышей, это были по-настоящему красивые серьги, большая удача. Ну что ж, я попробую их повторить.

В кабинет вошел официант с подносом, на котором красовалась удивительная композиция. В центре подноса находилась венецианская гондола, вырезанная из половинки ананаса, в которой стоял марципановый гондольер с длинным веслом. Все свободное место в ананасной гондоле было заполнено фруктами и деликатесами, на ее носу был прикреплен фонарик, украшенный кристаллом «Сваровски».

— Наше фирменное блюдо — ассорти «Венеция»! — объявил официант, поставив гондолу посреди стола.

— Какая прелесть! — восхитилась Галина и покосилась на Леню. — Это вы заказали?

— Я? — переспросил Маркиз. — Я думал, это вы…

Договорить он не успел, потому что официант изящным жестом извлек из кармашка зажигалку и зажег фонарик, висевший на носу ананасной гондолы. В ту же секунду свет в кабинете погас, и помещение наполнилось волшебным мерцающим светом.

Впрочем, фонарик горел недолго, он мигнул и погас, и кабинет погрузился в полную темноту.

— В чем дело? — вскрикнула в темноте Галина. — Что вы делаете! Не трогайте…

— Что происходит? — переспросил Маркиз. — Свет! Включите свет!

В следующую секунду свет снова загорелся.

Ананасная гондола стояла на прежнем месте, но официанта не было.

— Что это было? — удивленно проговорил Маркиз и повернулся к Галине.

Она сидела с ошарашенным видом, волосы ее были растрепаны.

— Мои серьги, — проговорила Галина, дотронувшись до ушей. — В темноте кто-то снял мои серьги!

— Официант, — догадался Маркиз. — Галина, я не заказывал это ананасное ассорти!

— Я тоже не заказывала.

— Смотрите-ка, здесь есть визитка…

Леня извлек из гондолы картонную карточку с золотым обрезом, на которой было напечатано единственное слово:

«Доктор».

— Так вот это кто! — протянул Маркиз, переведя взгляд с визитки на кристалл, украшающий нос гондолы. — Он бросил мне вызов. Не может мне простить историю с кинжалом. Ну ничего, мы еще поглядим, кто будет смеяться последним! Продолжение следует.

Домой Леня вернулся довольно поздно.

Он открыл дверь своим ключом, вошел в прихожую и с грустью убедился, что его опять никто не встречает. Это, однако, не смогло испортить его настроение.

— Ребята! — крикнул он в глубину квартиры. — Папочка пришел! У меня хорошие новости.

И опять никто не отозвался.

Это уже выглядело подозрительно.

Леня надел тапочки и направился на кухню — что-то подсказывало ему, что именно там собрались его домочадцы.

Интуиция его не обманула.

Все семейство было на кухне, но выглядело оно более чем странно.

Лола сидела в кресле, прижимая к груди какой-то бесформенный сверток, и по лицу ее текли слезы. Аскольд устроился у ее ног и терся о них, пытаясь утешить свою хозяйку. Даже грубый Перришон взгромоздился на спинку кресла и повторял хриплым жалостным голосом:

— Не гор-рюй! Не гор-рюй!

Только Пу И не было видно. Если только…

— Лола, что случилось? — спросил Маркиз, вмиг посерьезнев.

— Ленечка, не спрашивай, — всхлипнула Лола. — Я… я не могу говори-ить. — И ее слова перешли в бурные рыдания.

— А где Пу И? — Маркиз озабоченно огляделся. — С ним ничего не случилось?