Люда и Игорь Тимуриды - СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ

- Он нетрадиционной ориентации! – громко догадалась я, когда Оля стала поправлять волосы.

Американец с абсолютно хладнокровным лицом, который совершенно, абсолютно, полностью не слышал нас, замер. А потом его лицо исказилось, и он что-то яростно залопотал, схватив за грудки нашего товарища.

- Немедленно прекратить! – тут же рявкнул наш пассажир командирским голосом, оборачиваясь к нам, и успев заметить Олины развлечения. Ибо мы хихикали.

Мы все поняли правильно и тут же сделали честные и чеканные суровые официальные лица. Оля даже одела очки и укоризненно покачала головой с видом школьницы-учительницы. Мол, кто-то, может, и развлекался, а мы тут честные, кто же так плохо себя ведет?

Но все равно никто не поверил, что мы вели себя правильно.

Насколько я могла угадать, даже Саня сбоку хотела дать нам по голове.

- Вы с ума сошли... – тихо прошипела она. – Все ваши действия и слова попали в прямой эфир, ведь корреспондент все снимает!

- Вы можете уехать... – мрачно сказал нам тоном приказа подошедший здешний начальник охраны. – Все под контролем!

- Да, я уеду... – примирительно сказала я. – Только скажите своим солдатам, чтоб не стреляли в нас, что мы свои...

Я со вздохом показала рукой на запад, где показалось штук двадцать набитых непонятно кем машин.

- ...А то сюда пришлось прорываться с боем, нас с кем-то спутали, и в меня могут выстрелить...

И стала с совершенно уверенным видом ждать.

Правда, среагировали они как-то плохо. И чего я спросила? Я даже опять чуть не заплакала.

Всех, кроме двух беседующих странных товарищей, обуяла безумная лихорадка.

Начальник здешней охраны что-то упорно кричал в рацию, пытаясь докричаться до едущих, не отрывая от них больших глаз. Один человек в штатском из свиты сначала пытался кричать в рацию: мы свои, что происходит!? А потом все так же крича, только уже не в рацию, побежал машинам навстречу, широко расставив руки и почему-то требуя остановиться на том основании, что он генерал. На одной из все еще очень далеких машин зажегся огонек и словно протянулся к этому несчастному человеку. Тот нелепо подломился на бегу, распростершись на земле раскинув руки.

А огненная ниточка словно протянулась к нам и пули прошли совсем недалеко от нас.

Машины стремительно вырастали, хоть еще и были далеко. Но, все равно, впечатление на стоящего человека такое количество производили страшное и неотвратимое.

Охрана смотрела как-то обречено на такое громадное количество машин. О Господи, нам их не победить...

От удара кия по шару другие шары разлетались в лузы, и ты должна была чувствовать, куда они разлетятся. Одним ударом вбить до двадцати шаров.

- Эх, подбил бы кто-то именно сейчас вон ту зеленую машину, раздолбав ее левое колесо... – как-то детским голосом с любопытством сказала я. Но, увы, она была еще слишком далека.

Саня тут же упала на колено, я даже договорить не успела, как она снайперски выпустила очередь, будто на соревнованиях. Хоть это и было несказанно далеко.

Зеленая машина резко пошла влево. Это был уазик. Он словно закрыл собой сразу три машины, поскольку их опережал, превратив в одно мгновение дорогу в ад. Ибо они столкнулись. Я словно видела все точки пересечения идущих машин. И ничуть не удивилась, когда в эти три врезались или задели еще пять машин. Такое бывает раз на миллион, но никто не посылает шар в лузу случайно – на то и мастер, чтоб по его удару полдюжины шаров оказались в лузах. Они могли бы его элементарно объехать, если б все не произошло так быстро. Именно в данный конкретный момент в этой точке пересеклись почти все трассы. Они бы проехали эту точку по очереди и ничего не заметили.

Но через секунду там горело уже десять машин, все взрывалась, а они все налетали друг на друга.

Саня сама без моего вмешательства тщательно прицелилась и прострочила бензобак почти целой, развернутой боком к нам машины, шедшей в самом тылу и почти не пострадавшей. Только от нее почему-то стремительно разбегались люди.

И тогда там начался ад, ибо за этим взрывом почти мгновенно последовали другие... А потом абсолютно все скрылось в безумной вспышке.

- Боеприпасы... – хихикнула Саня.

Я по-детски пожала плечами. Мой ручник так и не был поднят на врага.

- О Боже... Из этого ада так ни одна машина и не вырвалась...

Я оглянулась на голос. Все военные и телохранители как-то странно большими глазами смотрели на нас с Саней.

- Это невозможно! – прошептал один из них. – Там же было минимум четыре роты... Мы же должны были все погибнуть... Невозможно, чтобы две девчонки сумели остановить их!