Люда и Игорь Тимуриды - СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ

- Не всех... – сказала Принцесса. – Холоднокровный впадает в спячку уже при нулевой температуре... Целые долины холоднокровных так и остались застывшими, когда мороз ударил...

- Не знаю, я сама не ела... – нетерпеливо дернула плечами я. – А еще один академик с ними дрался, говорил, что когда температура упала и содержание кислорода понизилось, у животных метаболизм изменился. Ведь в большой концентрации кислорода и при большой температуре все реакции в организме идут быстрее... А тут выжили или злобные карлики с большим мозгом, или теплокровные... Вес сбрасывать пришлось, размеры меньше нужны, чтоб не сдохнуть, иначе просто еда не доходила до мышц... А мой Филя просто акселерат с большими мозгами... Вот и обезьяны были большие... – зарыдала вдруг я. – А меня новая учительница все спрашивала, от кого мы произошли, а я не знала... А что я ей скажу, если три академика у нас в доме этого не знали и передрались? – горько спросила я. – А я маленькая девочка... А она говорит, что я плохая девочка, настаивала, чтоб я подумала и сказала, от кого мы произошли... Ну, я и сказала то, что знала точно, то есть что она произошла наверняка от сине-зеленой водоросли, а я от большого взрыва и вселенной, а она меня стала бить... А потом спросила, когда был открытый урок экологии, что надо делать с атомными ракетами... А я ей и сказала, что вместо того, чтоб уничтожать ракеты, как в Украине, надо было бы посадить в них сине-зеленую водоросль и всех остальных бактерий и выстрелить сотни ракет по Марсу и Луне... А еще несколькими сотнями водородных бомб дать по шапке Марса подальше от высадки, чтоб поднять в пространство пыль и пар, и вызвать парниковый эффект, создав примитивную атмосферу. Не дожидаясь, пока комета это сделает. Удар кометы полпланеты на пыль, плюс горячая вода в газообразном виде, ведь кометы из льда... И в случае удачи уже лет через сто мы можем получить атмосферу, ведь лишь одна приспособившаяся к условиям клетка способна покрыть всю планету толстым слоем за двадцать четыре часа. А она приняла “водоросль” опять на свой счет, и стала ругаться, что она сама меня в контейнере отправит на Марс, а инспектор приняла бактерию на свой счет, и было так плохо, ой, как плохо! – вскрикивала я, не оправившись толком от ранения головы.

- Так, я пошла кандидатскую диссертацию писать, – хмуро сказала Принцесса. – Пока не забыла...

Люба странно на меня глядела....

- Вот и Филя такой, головастый, как громадная обезьяна, акселерат, его даже ученые из Германии купить у меня хотели, миллион давали... Я его после смерти продала, он не обидится тогда... А так ученые к нему на вязку сучек за большие деньги приводили, все пытались голованов вывести для армии, да жалко, что ученым так редко хочется! А он добрый, очень добрый...

- А ну рассказывай правду! – рявкнула вдруг почему-то Люба. – Не компостируй мне мозги, ты даже имени своего не сказала за час ответов!! Отчего твоего Филю ни один боец пристрелить не может, как ты его воспитывала, и что это он ест?! Я же пойду его приманивать, и мне не вовсе не охота оказаться в его желудке...

- Но это очень плохо... – потупилась и испугалась я. – Отец бы не одобрил! – я всхлипнула. – Когда нам нечего стало есть, и мне тоже совсем-совсем не стало, я пошла в общество охраны от животных. По городу и лесам бегают стаи одичавших собак, во главе которых бойцовые сбежавшие собаки – питбули, ирландские овчарки, филы, стафы... Они нападают на маленьких детей, мне говорили...

- И вы их убивали и ели? – мрачно спросила Люба.

- Нет-нет! – вскрикнула испуганно я. – Мы ели кошек и птичек... Я же говорила, что у Фили какое-то отклонение. У него обостренные охотничьи инстинкты и волчьи повадки – он убивает собак как волк – страшно и мгновенно... Он выродок. Может, это оттого, что он в детстве от всего защищал меня и набрасывался на всех собак... Он делает это мгновенно, потому что знает, что это бойцовые собаки...

- И он устраивает бойни? – угрюмо проговорила Люба.

- Ничего подобного! – запальчиво воскликнула я. – Он, обычно, загонял мне собак. И я определяла, можно ли ее вернуть в человеческий вид и перевоспитать, или она уже безнадежна... Я это умею, я это чувствую... Если она еще не окончательно взбесилась и одичала, я всаживала в нее пулю со снотворным, а потом заново жестко дрессировала ее... Питбули, филы, мастины, – они дорого стоят, до пятисот долларов, если с документами, многие охотно брали их для охраны дач, объектов, – пролепетала я. – И мы ели с Филей и девчонками на них в колледже целый месяц...