Юлия Чернова - Павильон Зеленого Солнца

— Тогда — на поезде?

— Или оставил машину где-нибудь на шоссе… — Элен вспомнила, что убийца тя-ю тоже оставлял машину на шоссе, но тут же отогнала эту мысль. — Интересно, охрипну я или нет?

Патриция восприняла данное высказывание как упрек и принялась защищаться:

— Зачем же ты отпустила инспектора? Следовало пригласить его на ночную прогулку. Он был бы в восторге.

— Приводи в восторг Эндо, — парировала Элен.

— Пожалуйста, ему — ни слова, — взмолилась Патриция. «Сознаться, что полночи они от страха ползали на животах по грязи!»

— Как, ты не намерена потрясти его собственной храбростью?

— Издеваешься?

— Ну, выносливостью?

Патриция ощутительно чихнула, положив конец спору.

С горы они спустились быстро. В основном — на спине и боку. Плащи хорошо скользили по грязи.

Остаток ночи посвятили тому, чтобы вымыться, собраться в дорогу и немного подремать. Ровно в четыре утра стояли одетые и готовые к выходу. К обоюдному удивлению, чувствовали себя превосходно.

— Когда болен сыскной лихорадкой, — заявила Элен, — другие болячки не пристают.

Патриция согласилась. В тот миг ее волновало отнюдь не собственное здоровье.

— Послушай, Элен… Давай перед уходом спрячем твой чайник.

Элен изогнула тонкую бровь.

— Зачем? Внимания убийцы он не стоит.

— Да, но мне будет гораздо спокойнее…

— Ладно. Зароем сокровище на берегу? Только надо хорошенько запомнить место. Если забудем — убийце придется таскаться за нами по всему побережью.

— Не слишком ли ты о нем беспокоишься?

— Боюсь, он зачахнет прежде, чем попадет ко мне в руки.

— Так зароем?

— Нет. Я знаю способ проще и лучше.

— Просвети же меня, о великий вождь Змеиный Зуб.

— Смотри, — сказала Элен.

Она достала чайник и обвязала его длинной веревкой. Патриция со всевозрастающим любопытством наблюдала, как вокруг чайника сплетается некое подобие рыболовной сети. Элен с гордостью оглядела дело своих рук.

— Гениально?

— Э-э-э… — Патриция склонила голову набок.

— Пойдем, проницательная моя.

Подруги вышли на веранду. Элен спустилась на нижнюю ступеньку и привязала веревку к свае. Осторожно опустила чайник. Он зачерпнул воду и начал тонуть. Пузырьки воздуха вырывались на поверхность. Склонившись к самой воде, подруги смотрели, как чайник медленно уходит на дно. Сначала он еще смутно белел сквозь толщу воды, потом затерялся в серо-синей пелене.

— В отлив… — начала Патриция.

— Дно все равно не обнажается, ты же знаешь. Проверь только, не видно ли веревку.

Патриция перегнулась через перила.

— Нет. Даже в отлив не заметит.

Элен подняла голову и гордо посмотрела на подругу, ожидая поздравлений.

— Будем надеяться, веревка не оборвется, — озабоченно произнесла Патриция.

Рынок оставался прежним — шумным, пестрым, оживленным, — что особенно чувствовалось после тишины и безлюдья побережья. Кричали продавцы, расхваливая свой товар. Надрывали горло покупатели, сбавляя цену. У прилавков со сладким восторженно голосили дети. Народ медленно перетекал из ряда в ряд, образовывая водовороты и плотины. Разносчикам приходилось поднимать лотки над головой.

На прилавках красовались яркие ткани, посуда, одежда, обувь, украшения, амулеты от злых духов и прочее, и прочее. Со стороны продуктовых рядов тянуло запахом жареного мяса, рыбы, всевозможных печений, пряностей…

День выдался ясный, солнечный. Пагода на вершине горы виднелась отчетливо, но алые и золотые пятна кленов погасли. Горы окрасились в суровый темно-зеленый цвет.

Солнечные лучи золотили вывеску лавки, дверь была приветливо распахнута. Подруги переступили порог. Хозяин устремился навстречу, торопливо кланяясь, но вдруг застыл на середине поклона, словно ужаленный радикулитом.

— Спроси, помнит он нас?

Патриция перевела вопрос. Хозяин заулыбался, глаза его превратились в узкие черные щелочки.

— Говорит, счастлив, что мы вновь посетили его. Правда, он запамятовал, когда это случилось впервые. Но для успешной торговли важнее, чтобы покупатель помнил продавца.

— Вот как? Скажи: мы приобрели в его лавке фарфоровый чайник.

Патриция перевела. В ответ старик исполнил сложную пантомиму. Все части его тела пришли в движение. Тело кланялось вверх-вниз, голова качалась вправо-влево, руки с выставленными вперед ладонями словно плели в воздухе кружева.

— Почему он затанцевал? — удивилась Элен.

— Любопытно. Послушай. Торговец крайне огорчен, но вынужден сказать, что мы ошибаемся. Он нам ничего не продавал. Сожалеет, что судьба направила нас мимо его лавки. Не знает, что именно мы купили и у кого, но уверен, что сумел бы предложить лучший товар. И не хотим ли мы приобрести…