Джанет Иванович - Дай пять

Лула отложила газету, лишь я появилась на пороге.

- Я хочу знать об этом все . В подробностях. Я хочу детали.

- Рассказывать, в общем-то, нечего, - призналась я. – Я струсила и не надела то платье.

- Что? Ты же согласилась!

- Это немного сложно.

- Ты хочешь сказать, что в эти выходные тебе не обломилось.

- Ага.

- Подружка, паршиво дела складываются.

А то я сама не знаю...

- У тебя есть какой-нибудь НЯС? – спросила я Конни.

- В субботу никто не приходил. А сегодня еще рано.

- Где Винни?

- В каталажке, вносит залог за магазинного воришку.

Я покинула контору, подошла к «бьюику», уставилась на него и произнесла:

- Ненавижу тебя.

И услышала позади смешок. Повернулась и обнаружила Рейнжера.

- Ты всегда так разговариваешь со своей машиной? Думаю, тебе не хватает личной жизни, Милашка.

- Личная жизнь у меня есть. А новой машины нет.

Он пару секунд таращился на меня, я боялась даже представить, что он думал. Его карие глаза оценивающе оглядели меня, в них проглядывало веселье.

- На что ты готова пойти ради новой машины?

- А что у тебя на уме?

И снова этот смешок.

- Ты все еще придерживаешься правил морали?

- А о какой машине мы говорим?

- Мощной. Сексуальной.

У меня возникло чувство, что эти слова входили и в описание предполагаемой отработки за такую машину.

Начался легкий дождь. Рейнжер натянул на меня капюшон куртки и заправил волосы. Его палец прошелся по моему виску, наши глаза встретились, и в какой-то ужасный момент я подумала было, что он может меня поцеловать. Момент прошел, и Рейнжер отстранился.

- Дай знать, когда решишь, - сказал он.

- Решу?

- Насчет машины, - улыбнулся он.

- Заметано.

Ого! Я забралась в «бьюик» и с ревом поехала в туман. Остановившись на светофоре, я постучала головой по рулевому колесу, пока ждала зеленый свет. Дура, дура, дура, дура, думала я при этом. Почему я сказала «заметано»? Что за глупость, так сказать! Я еще раз напоследок стукнула головой, и светофор переключился.

Бабулю уже покрывали лаком, когда я вошла в салон. Ее волосы стального цвета были коротко пострижены и завиты в колбаски, которые рядами покрывали ее розовый череп.

- Я почти готова, - заявила она. – Ты взяла фотографии?

- Еще нет.

Она расплатилась за мойку и укладку, залезла в плащ и бережно завязала на голове шапочку от дождя.

- Прошлым вечером были кое-какие смотрины, - говорила она, осторожно ступая по мокрому асфальту. - Очень интересные. Тебя там не было, когда Маргарет Бургер устроила сцену над парнем в зале три. Ты помнишь, что в прошлом году от сердечного приступа умер муж Маргарет, Сол? Он имел дело с кабельной компанией. Маргарет говорила, что они довели Сола до высокого давления. Так вот, по ее словам, покойник в зале три, Джон Керли, был тем самым парнем, который это сделал. Маргарет заявила, что она пришла плюнуть на его труп.

- Маргарет Бургер пришла в бюро Стивы, чтобы плюнуть на кого-то?

Маргарет Бургер была кроткой седовласой леди.

- Так она мне сказала, но на самом деле я ее плевок не увидела. Наверно, пришла слишком поздно. Или, может, при виде этого Джона Керли она передумала. Он выглядел еще хуже, чем Липински.

- Как он умер?

- Сбит неизвестным водителем. И, судя по виду, его, должно быть, сбил огромный грузовик. Черт, я тебе говорю, его останки – это нечто. Маргарет рассказывала, что Сол оспаривал счет в точности, как Фред, а этот умник из офиса, Джон Керли, не хотел ничего слышать.

Я припарковалась перед «Фото за час» и забрала снимки, которые сделала Бабуля.

- Не так уж плохо, - заявила она, перебирая пачку.

Я просмотрела фото. Фу.

- Как думаешь, очень заметно, что он умер? – спросила Бабуля.

- Он же в гробу.

- Ну, я все же думаю, что снимки прелесть. Полагаю, нам стоит проверить, не опознает ли его «Гранд юнион»-Леди.

- Бабуля, мы не можем стучаться в дверь какой бы то ни было женщины и показывать ей фото умершего человека.

Бабуля порылась в большой черной лакированной кошелке.

- Единственное, что у меня еще есть – это поминальный буклет бюро Стивы. Хотя там нечеткая фотография.

Я забрала буклет у Бабули и просмотрела его. Там было фото Липински с женой. А под ней двадцать третий псалом. Липински стоял рядом со стройной женщиной с короткими каштановыми волосами. Это был моментальный снимок, сделанный солнечным днем, на нем они улыбались друг другу.

- Вот же забавно, что родственники использовали эту фотографию, - заметила Бабуля. – Я слышала, люди говорили, что жена бросила его на прошлой неделе. Просто собралась и ушла. И на смотринах не показалась. Никто не смог ее найти и высказать, что думает по этому поводу. Такое впечатление, что она просто исчезла с лица земли. В точности как Фред. Отличие только в том, что Лаура Липински ушла нарочно. Упаковала чемоданы и сказала, что хочет развод. Разве не стыдно?