Дарья Калинина - Цирк под одеялом

К дому подруги приблизились без всякой опаски. И были немало удивлены, когда у входа их остановили два крепких молодых человека, выполнявших тут роль охранников.

— Вы это к кому, красавицы? — поинтересовался у подруг один из них.

— К Людочке, — пропищала Леся.

— Тут таких нету!

— Как же нету? На втором этаже живет наша подруга.

— И в какой квартире?

— В девятой!

— Нету там никакой Людочки!

И охранники начала теснить подруг прочь.

— Подождите, подождите! — заторопились те. — Может быть, вы нас неправильно поняли. Люсенька тут не сама по себе живет. Она у своего мужчины тут проживает.

— Так Люсенька или Людочка?

— А кто как зовет. Наша подружка не из привередливых.

— А мужика ее как зовут?

— Нам она только его фамилию назвала. Свистунов!

Охранники выразительно переглянулись. Потом один из них сказал:

— Подождите тут! Доложу.

И парень исчез в доме. Ждать его пришлось около получаса. Подруги изрядно заскучали. Но при этом бдительности не теряли. И заметили, что за все это время из дома никто не вышел и в дом никто из жильцов не вошел.

— Похоже, что весь дом арендовал наш Свистунов.

И тут подруги преисполнились уважением к врагу, с которым им предстояло иметь дело. Арендовать квартирку в старой развалюхе — одна ситуация. И совсем другая — арендовать ту же развалюху, но всю целиком. Тут уже начинало пахнуть большими деньгами. А где деньги, там часто и криминал.

Наконец появился охранник. Он нашел глазами подруг и кивнул им:

— Проходите!

И подруги прошли.

— У меня дурное предчувствие, — шепнула Леся подруге.

Но было уже поздно. Двери за ними захлопнулись. И они остались одни на темной лестнице, пропахшей какими-то не слишком приятными ароматами. Впрочем, тут были наспех проведены оздоровительные работы. На каждом углу воткнуты замаскированные букетиками цветов освежители для туалета. Старые грязные стены наспех замазюканы свежей краской. А ступени были покрыты роскошной ковровой дорожкой.

Именно по ней подруги поднялись на второй этаж. Там их встретил еще один молодой человек. Узкий лоб и не слишком дорогие и совсем не чистые ботинки не позволили подругам заподозрить в нем хозяина дома. Он молча проводил девушек в дальнюю комнату и, пропустив их внутрь, бдительно замер в дверях.

— Славик, уйди!

И Славик испарился. А подруги с любопытством уставились на обладателя звучного голоса. По виду это был человек с явной примесью цыганской крови. Но если многие цыгане мужчины на лицо не очень-то хороши в отличие от своих крутобедрых цыганок, то этот мужчина был красив.

Великолепная фигура. Истинно мужская фигура. Широкие плечи. Узкий таз. И крепкие сильные ноги. Еще у него были роскошные черные кудри, которые он зачесывал назад и которые опять же ничуть не умаляли его мужественности. Черные глаза. И четко очерченный рот с упрямым подбородком.

Общее впечатление портили лишь отеки под глазами, блуждающий взгляд и запах перегара вокруг. Словно мужчина пил без просыху уже не первый день. И каждая выпитая рюмка давалась ему все трудней и трудней. Потому что уже не лезло.

Одет он был в свободную шелковую рубашку навыпуск. И такие же свободные брюки. Передвигался красавец по комнате босиком. Что, учитывая расстеленные повсюду толстые ковры и пушистые шкуры, было вполне разумно.

— Вы кто такие? — спросил он у подруг.

Другие бы растерялись. Но подруги в своей жизни повидали разных красавчиков и хорошо знали, что, увы, не за всяким роскошным фасадом скрывается такое же содержимое.

— Так вы кто такие будете? — повторил свой вопрос мужчина.

— А вы?

— Вы пришли ко мне в гости, должен же я знать!

— Мы вовсе и не к вам пришли!

— Мы к Люсе пришли!

— А попали ко мне. Люси тут нету. И я очень бы хотел знать, куда она делась. Может быть, вы мне поможете?

— Мы сами ее ищем.

— И давно?

— Уже второй день.

— И зачем она вам так сильно понадобилась?

— Вообще-то, — вкрадчиво произнесла Кира, — нам нужна совсем не она. А ее приятель.

— Какой еще приятель?

— Леша!

Едва Леся произнесла это имя, как лицо Свистунова посуровело. Причем все разом. Резко сошлись брови, образовав одну сплошную линию. Черты лица стали более резкими и неприятными. А смуглая кожа приобрела зеленоватый оттенок.

— Вот кто вам нужен! — мрачно произнес он. — И зачем?

— У нас к нему личный интерес.

— И какой же? — продолжал настаивать Свистунов.

— Личный — это значит личный. Всяким о нем рассказывать не стоит.